Сломанная жизнь

— Аарон, посмотри на меня, — голос его матери был мягким и успокаивающим, так что он сделал то, что она попросила, и заметил лёгкую улыбку на её губах. Было тяжело удерживать её взгляд, при этом разговаривая с ней о таком. Казалось, будто они освещают прожектором все проблемы Аарона, а он очень долго был во тьме. Мишель сделала медленный, глубокий вдох, прежде чем продолжить. — Я твоя мама. Ты действительно думал, что я не знаю, милый? Даже если бы у меня не было нескольких лет, чтобы смириться с этим... Аарон, я чуть не потеряла тебя, своего прекрасного мальчика. Потому, что ты гей, я люблю тебя не меньше. И то же самое скажут твой отец и братья. Мы благодарим бога за каждый день, который ты присутствуешь в нашей жизни, малыш. Из-за такого мы не станем расстраиваться.

Впервые за долгие два года, Аарон Даунинг расплакался.

— Я думал, они выбрали меня потому, что я гей. Если бы я был натуралом, Джульетта была бы жива, а тебе не пришлось бы заботиться обо мне, как о каком-то огромном ребёнке. И... и это только добавило пункт поверх всего, с чем тебе приходилось иметь дело. Я ненавидел это. Я считал, что это глупо, потому что я никогда не встречу того, кто не обратит внимания на шрамы и бесконтрольные истерики, так какая разница? Не знаю, почему Спенсер другой, мам. Я даже не знаю, гей ли он, — выдавил Аарон сквозь тяжёлые рыдания. Слёзы текли в темноте по его испуганному лицу.

— Ох, милый, они выбрали тебя потому, что ты был там. Твой отец и братья живут с тобой всю жизнь, и я уверена, что они понятия не имеют. Те... те мужчины не могли знать, что ты гей. Ты никогда не был виноват в этом. Никогда, — она гладила руками свои колени, и, казалось, ей требовалась вся сила воли, чтобы не потянуться к сыну. — Но что касается твоего сна, ты вообще говорил со Спенсером о гомосексуальности?

— Нет. В смысле, даже если он гей, с чего ему хотеть быть со мной? Я разбит, мам. Я максимально испорчен. Он такой... — Аарон прервался, не желая пока раскрывать все части своего сердца. — Он заслуживает кого—то целого.

— Два года назад мы не смогли бы об этом поговорить. Ты не был достаточно разумным, чтобы справиться с этим. Я давала тебе успокоительное, ждала, пока ты не станешь достаточно сонным, и целовала тебя в лоб, прежде чем вернуться в свою комнату на бессонную ночь, до смерти боясь за тебя. Знаю, ты чувствуешь себя испорченным, но, Аарон, ты действительно всё больше выздоравливаешь, с каждым днём. Прогресс, которого ты достиг с тех пор, как просто познакомился со Спенсером, поразителен. Думаю, дружба с ним очень хорошо на тебя влияет, но если он гей, ко всему остальному между вами стоит подходить очень медленно. Мы можем попробовать пойти к другому доктору, если ты думаешь, что готов с кем-нибудь поговорить, — осторожно предложила она.

Аарон всё ещё не мог заставить себя рассказать матери об отце Спенсера. Парень знал, что она права, и время, проведённое с доктором Томасом, помогло ему. Казалось, если Аарон расскажет маме, поделиться своим секретом, это всё разрушит. Стать пациентом доктора Томаса было первым взрослым решением, которое Аарон принял в своей жизни, и ему хотелось подержаться за это чуть дольше. Может быть, пока не будет чего-то существенного, чем можно поделиться.

— Я завёл что- то вроде дневника, — ответил Аарон, пытаясь дать маме хоть что-то, не раскрывая всей правды. — Это помогает мне разобраться в некоторых чувствах, — одеяло привлекло весь его интерес, пока он избегал взгляда матери.

— Это хороший способ разобраться в себе, — ответила она, как раз когда зевнула. — Я рада, что мы сегодня поговорили. Прошло много времени с тех пор, как мы вот так сидели, — потянувшись, чтобы похлопать Аарона по плечу, его мать отстранилась, когда увидела, как сын поморщился.

— Ты расскажешь папе, о чём мы говорили? — скрытый вопрос прорывался сквозь осторожный выбор слов. «Ты расскажешь ему, что я гей? Он будет думать, что это я во всём виноват? Он будет ненавидеть меня? Он прогонит меня?»

— Я расскажу ему, что мы поговорили, и ты начинаешь справляться лучше. Хочешь, чтобы я рассказала ему, что ты гей? — её голос был тихим и понимающим, будто любой его ответ будет принят нормально. Аарон кивнул, не в силах озвучить слова. — Я могу это сделать. Антони ещё немного маловат, но я думаю, что тебе следует рассказать Аллену. Вы двое раньше были близки. Я хочу увидеть, как ваши отношения снова станут прежними.

— Расскажу, мам... позже, — неохотно согласился Аарон. — Думаю, я попробую ещё немного поспать, прежде чем придётся вставать на занятия. На лекции легче, когда я не уставший, — с долгим, глубоким зевком, Аарон забрался обратно под одеяло. Мать помогла ему укрыться, стараясь не прикасаться к сыну.

— Я люблю тебя, Аарон, — тихо сказала она, вставая.

Он поднял глаза и поймал её взгляд.

— Я тоже тебя люблю, мама.

***