Сломанная жизнь

Аарон ненавидел, когда Спенсер смотрел вниз. Обычно это сопровождалось выражением сосредоточения или стыда на его лице. От этого у Аарона болело сердце. Другие люди могли топать по полу, пытаясь привлечь внимание Спенсера, как делают с собакой, но Аарон не стал. Какая—то сила, какая переполняющая необходимость подтолкнула его прикоснуться к лицу Спенсера. Когда он это сделал, Спенсер поднял взгляд и улыбнулся. Очень медленно, будто оценивая реакцию Аарона, Спенсер прильнул к нему, и Аарон почувствовал, как тёплые и мягкие губы Спенсера прикоснулись к его губам в его самом первом поцелуе.

Паника, которую Аарон ожидал почувствовать из-за интимного контакта, так и не наступила. В тот момент он чувствовал только огонь. Поцелуй Спенсера напоминал пламя, охватывающее и сжигающее его страх, оставляя только жар. Робко, опасаясь собственных закоренелых реакций, Аарон положил руки на плечи Спенсера и оказался шокирован своей безрассудной нуждой. Пальцы Спенсера приподняли край майки Аарона, поглаживая его голую кожу, а губы переместились на его шею. Аарон позволил себе запрокинуть голову. Не чувствуя, как тянет кожу из-за шрамов, он наконец понял, что это сон. Вес этого сокрушительного разочарования удивил Аарона. Он бы подумал, что даже во сне избавление от повреждённой кожи будет причиной для радости, но это означало, что он со Спенсером не по-настоящему.

Прильнув для поцелуя, зная, что он в безопасности в этом сне, со Спенсером, Аарон воспользовался этой уникальной возможностью разыграть все свои сознательные и даже скрытые фантазии. Едва достигнув шестнадцатилетнего возраста, когда изменилась его жизнь, Аарон только начинал свыкаться со своей ориентацией. У него никогда не было ни с кем никаких отношений, не говоря уже о поцелуях или прикосновениях другого парня. Он фантазировал об этом, практически постоянно, как и любой другой парень его возраста, но та ужасающая ночь забрала у него даже эти фантазии. Когда бы Аарон ни думал о другом парне после того случая, мысли сводились только к боли и стыду.