Сломанные девочки

– Он такой влиятельный, – сказал он наконец, – а Бэрроне такой маленький. Я не понимал, насколько все серьезно, пока не прослужил несколько лет. Нельзя сомневаться в начальнике полиции, иначе тебе несдобровать. Никто в участке не сопротивляется. Зачем раскачивать лодку? Они говорят себе, что в этом нет ничего страшного, мы просто прощаем людям мелкие грешки. Никому не делаем хуже. Ты оказываешь кому-то услугу, а потом он оказывает услугу тебе. Просто напиши свой отчет и иди домой. Однажды утром я проснулся и понял, что после семи лет в полиции я и сам начинаю так думать. Пропитываюсь этим цинизмом. Однажды я понял, что пора бежать. – Он поднял глаза: – Тем вечером я встретил тебя.

Фиона смотрела на него и не могла произнести ни слова.

– Я знал, кто ты такая, – сказал он. – Ты была права. Разумеется, я знал. Но я все равно хотел с тобой поговорить.

– Зачем?

Он пожал плечами:

– Ты выглядела потерянной, как и я. Дочь Малкольма Шеридана, которая многое повидала. Ты знаешь про это место все, но не доверяешь ему. Не прогибаешься. И ты была такая красивая, особенно когда у тебя рубашка сползала с плеча.

Фиона опустилась на колени и положила руки ему на плечи. Она ощутила ладонями, как натянуты мускулы его жаркого напряженного тела.

– Джейми, – сказала она. – Хелен Хейер и штраф за превышение скорости – это разные вещи.

Он посмотрел на нее, и ей показалось, что он читает ее мысли.

– Я знаю, – хрипло сказал он, очерчивая пальцами линию ее щеки. – Я это так не оставлю, Фи. Я пойду до конца. Я не могу так больше.

Фиона наклонилась вперед и поцеловала его. Джейми ответил на поцелуй, его пальцы запутались в ее волосах. Это было так просто. Фиона провела ладонями вверх по его бедрам, обтянутым джинсой. Он целовал ее медленно и нежно. Все происходящее было очень знакомым и очень настоящим, и Фиона знала, чем все закончится. Джейми никогда не торопился в сексе, ему нравилось не спеша изучать ее тело. Теперь Фиона понимала почему: он никогда не был уверен до конца, что этот раз не станет последним. Как, впрочем, и она сама.

Она продолжала целовать Джейми, не думая ни о том, что будет, если их застанут соседи, ни о пустом желудке и ноющих коленях. Она забыла об Айдлуайлде и о мертвых девочках. Самым главным сейчас было чувствовать пульс под его кожей.

Джейми остановился и со вздохом прервал поцелуй. Его пальцы все еще перебирали ее волосы.

– Не стоит пока, – сказал он.

Фиона поцеловала его в шею, и щетина кольнула ей губы.

– Верно, – ответила она. – Не сейчас.

Джейми откинул голову назад, слегка ударившись о стену.

– Черт, – пробормотал он.

Фиона прижалась щекой к его ключице, он положил ладонь ей на затылок, и они сидели так очень, очень долго.

Глава 29

Бэрроне, Вермонт

Ноябрь 2014 г.

Когда Фиона проснулась у себя дома на диване, в горле у нее першило, шея ныла. Она перевернулась на другой бок и осмотрела темную комнату. Вокруг дивана громоздились коробки, на полу валялись бумаги, на кофейном столике лежали ноутбук и недоеденная пачка крекеров «Ритц». Фиона нажала первую попавшуюся клавишу, чтобы ноутбук вышел из спящего режима, и проверила время. Шесть утра.

Она уставилась на экран, вспоминая, на чем остановилась в три часа ночи, перед тем как заснуть. Да, она читала о Роуз Элберт – на экране застыло лицо этой женщины. Роуз сфотографировали на улице сразу после того, как суд вынес оправдательный приговор, – с момента ее ареста уже прошло какое-то время. Одетая в старомодную юбку, жакет и меховой жилет, она смотрела в объектив с достоинством. В 1973 году эти вещи выглядели немного устаревшими, но на ней смотрелись стильно. На момент суда Роуз было всего пятьдесят пять лет. Как и другие ее снимки, которые видела Фиона, этот запечатлел ее гладкую кожу, рот, вытянутый в прямую линию, спокойные темные глаза и непроницаемое выражение лица. Фотограф застал ее врасплох, и она прижимала руку к меховому жилету, чуть ли не вцепившись в него. В репортажах из зала суда упоминалось, что Роуз носила жилет из лисьего меха – видимо, тот самый.

Суд проходил в закрытом режиме, все материалы по нему были засекречены. В 1973 году это событие промелькнуло не особо значимой местной новостью, которая так и не попала на первые полосы газет. Читая репортажи, Фиона прекрасно понимала логику редакторов. Им пришлось освещать эту историю на местном уровне, поскольку Роуз в городе многие знали, что же касается жителей остальных регионов – читать про концлагерь они бы не стали, считая этот сюжет слишком далеким от себя и депрессивным. Тем более что темой номер один в прессе в это время значилась Вьетнамская война. А дамочка в меховом жилете, которая, возможно, когда-то служила охранницей в нацистской Германии, не казалась на тот момент заслуживающей внимания.