Сломанный ген

Третий приятель – Эдик Коншиев, вырос в семье советских журналистов, работающих в разных отделах одной и той же заводской многотиражной газеты. Если мать Эдика безропотно тянула не слишком обременительную, но идеологически сложную, а иногда и опасную лямку автора статей о бесконечных трудовых достижениях работников крупного предприятия, то его отец – бунтарь и диссидент в душе – всю свою трудовую жизнь маялся из-за внутреннего конфликта между собственными убеждениями и текстами его заметок, печатавшихся на страницах многотиражки. Компенсируя нравственные терзания частыми возлияниями, кухонными разговорами с единомышленниками и регулярным прослушиванием по ночам иностранных радиостанций, отец Эдика изливал душу на бумаге. Он писал недурные стихи и хорошую прозу. Учитывая заведомо крамольное содержание своих произведений, он никогда даже не пытался их опубликовать и писал исключительно «в стол», лишь изредка читая рукописи своим друзьям по кухонному протесту. Характером под стать своему родителю обладал и Эдик Коншиев, со школьной скамьи конфликтовавший со всем миром. Он и школу-то закончил только благодаря работающей там матери Валентина Перова, пару раз еле уговорившей директора не выгонять скандального ученика. В институте Эдик (он учился на филологическом) пошел по стопам отца, а точнее – вступил на кривую дорожку – стал писать рассказы и короткие повести. То ли из-за отсутствия таланта, то ли, наоборот, из-за особой гениальности опусы Эдика окружающие не поняли и не приняли, усугубив конфликт автора с суровой действительностью. В итоге, несмотря на то что времена настали относительно либеральные, напечатать что-либо из написанного Эдуарду так и не удалось. Тогда, пользуясь опять-таки задувшими ветрами перемен, он ударился в политику, что принесло мятежному автору некоторую известность, но пагубным образом сказалось на его благосостоянии и семейном положении. Ни семьей, ни постоянной работой Эдуард так и не обзавелся. Наконец он осел-таки в каком-то отделении какой-то партии, вроде бы оппозиционной, но в то же время финансируемой не только за счет иностранных грантов, но и из государственного бюджета. С этого момента Эдика стали приглашать на публичные мероприятия, и он, обзаведясь приличным костюмом, стал произносить зажигательные речи, придерживаясь в основном левых взглядов, обличающие нечистых на руку капиталистов и прочих эксплуататоров. Правда, приютившая Эдуарда партия основной своей задачей ставила сохранение окружающей среды, так что ему волей-неволей пришлось бороться с глобальным потеплением и загрязнением Мирового океана. Со временем «зеленая» повестка полностью захватила политика, и Эдуард Анатольевич Коншиев стал ревностным борцом с техническим прогрессом, приносящим непоправимый вред нашей планете, что, впрочем, никак не диссонировало с его идеями о социальной справедливости.

Тем самым исключением из правила о яблоке и яблоне оказался четвертый участник мальчишеской компании. Слава Афанасьев был из неблагополучной, как тогда говорили, семьи. Мальчишки, в силу возраста не придававшие этому значения, без колебаний приняли в свою компанию живущего с ними по соседству сверстника, а вот их родителям такая дружба пришлась не по вкусу. Впрочем, во времена позднего Союза на социальные и сословные различия смотрели несколько проще. Отец Славика работал электриком в жилконторе и крепко выпивал, в то время как мать, выбиваясь из сил, мыла полы в местном доме культуры и еще в трех или даже в четырех учреждениях. В семье вечно не было денег, зато не прекращалась ругань, доходившая порой до рукоприкладства. Вячеслав Афанасьев, единственный из их компании не доучился до десятого класса, отправившись после восьмого в профессиональное училище. Все указывало на то, что его судьба сложится так же, как и у его незадачливого папаши, но пресловутые ветра перемен подхватили Славика и вынесли его на совершенно иной путь. После окончания училища Слава Афанасьев одним из первых освоил ремонт импортной электроники, валом повалившей в страну из-за рубежа. Довольно быстро он открыл на паях со своим сокурсником из училища ремонтную мастерскую, со временем разросшуюся в целую сеть. Как и большинство предпринимателей эпохи дикого капитализма, Слава, особо не церемонясь в методах ведения бизнеса, занимался всем, что подворачивалось под руку и, в отличие от многих, сумел выжить и сохранить почти все то, что успел отхватить в то сложное, но золотое время. К описываемым событиям Вячеслав Иванович Афанасьев уже владел довольно крупным предприятием, изготавливающим электроприборы промышленного назначения и, кроме того, организовал кучу фирм и компаний, занимающихся сопутствующей деятельностью типа проектирования и монтажа того же электрооборудования.