Сломанный мир (СИ)

— У Пустошей странные законы. Делай, что подсказывает чутьё. Сам знаешь, сколько путников там полегло — только высушенные солнцем косточки и остались. Но ты особенный, мое сердечко. Ты можешь ходить между мирами. Я ведь отдала тебе все, что у меня было… А Пустоши могут добавить ту каплю силы, что тебе всегда не хватало.

Он замирает. Дыхание перехватывает.

“Все ее рассказы о десятках сказочных стран…”

“Все, что у нее было, она отдала мне: и не только лишь белую кожу, цвет волос и глаз, но и…”

— У тебя был волшебный дар? Если бы не я, ты бы никогда не стала пленницей в этом мире, да? Но зачем, мама, зачем?… Ты могла уйти в любой момент… Но вместо этого… — слова даются ему с трудом, но и молчать об этом невозможно. — …Ты выбрала остаться здесь, в этом жутком мире, чтобы тебя били, и таскали за волосы, и насиловали, и топтали копытами… Почему?..

Она молчит — и сейчас, с горькой складкой у губ, по сравнению с тем, что было всего минуту назад, выглядит почти старой. Глупо было спрашивать. Он и сам знает ответ: она осталась с ним, потому что ни одной матери не захочется, чтобы ее сын был один.

Его бьет дрожь, он трясет головой, не желая признавать правду.

— Нет, мама, я не такой, как ты. Никакой я не особенный. Я — просто человек. Когда тебя не стало, я очень хотел уйти отсюда, из этого проклятого мира, хоть куда-нибудь… Но никто никуда меня не забрал…

— Ты не был достаточно силен тогда. Но теперь, — тихо говорит она, — ты не просишь о помощи — наоборот, сам хочешь помочь освободиться тому, кто тебе дорог. А это всегда делает тебя сильнее и все меняет…

Глава 29. Пустоши

Гэрэл не знал, что ему делать дальше. На Юге не осталось Чужих кроме Рыжей, а значит, не осталось и надежды найти кого-то, кто воскресит мертвеца. Возвращение на родину лишь снова ткнуло его носом в неприглядную истину: чудес нет, а те, что есть, извращены, исковерканы людской злобой, отвратительны. Мир сломан, как и сказал Юкинари. Не во что верить. Он один, навсегда — один.

Мог ли он верить себе? У него не было ничего, кроме этих странных снов. Мог ли считать, что правильно все понял лишь потому, что ему так сильно хотелось надеяться хоть на что-то? Гэрэл отдавал себе отчет в том, что с точки зрения здравомыслящего человека он отправляется на смерть и вдобавок забирает с собой дюжину ни в чем не повинных солдат. Может быть, он просто начал сходить с ума?

И все же его мать верила, что надо искать надежду даже там, где кажется, что надеяться не на что. И Юкинари тоже в это верил — а значит…

Он отделил от своего отряда ту часть, которую с самого начала наметил для путешествия в Пустоши. Теперь их осталось совсем немного. Они двинулись дальше на юг.

Никто не заметил, в какой момент степи кочевников сменились чем-то другим, потусторонним и страшным. Наверно, это произошло, когда исчезли все животные. Не то чтобы раньше этих самых животных было очень много, но иногда они проезжали мимо стада сайгаков или табуна лошадей, или замечали кружившего в вышине орла, и время от времени какие-то мелкие зверьки выскакивали из травы и бросались в стороны, спасаясь от лошадиных копыт. А потом их вдруг не стало — только неумолчный стрекот кузнечиков слышался отовсюду. Но в конце концов пропали и кузнечики.

Трава по пояс и звенящая тишина.