Сломленная Джульетта

Я смеюсь, и когда я подхожу к нему, он притягивает меня к себе за руку, пока я не оказываюсь прямо на нем. Я сдерживаюсь примерно три секунды, пока не признаюсь себе, что он нужен мне. Сегодня столько всего вызывает во мне волнение, но именно он вселяет спокойствие.

Он двигается подо мной, и издает стон.

— Я делаю тебе больно? — спрашиваю я.

— Нет. То, что ты делаешь – противоположно боли. Боже, как же приятно ты ощущаешься.

Я утыкаюсь ему в шею, и он обвивает меня руками. Уже за три минуты, наше дыхание синхронизируется, и мои нервы успокаиваются.

Раздается едва слышный стук в дверь, и я бормочу:

— Войдите.

Я приоткрываю глаза, и вижу, что в дверях стоит Марко, пристально глядя на нас.

— Что это еще вы делаете?

— Концентрируемся, — отвечаем мы хором с Итаном.

Марко моргает и качает головой.

— Эрика определенно научила вас некоторым интересным техникам в той школе. Ну, если уж это работает… Я собирался пожелать вам обоим удачи сегодня, но в этом, на самом деле, нет необходимости, потому что я знаю, что вы будете великолепны.

— Спасибо. Мы это знаем, — говорит Итан, и крепче обнимает меня. Не будь я настолько расслабленной, то захихикала бы.

— Ну, хорошо тогда. Чудесного вам шоу, увидимся после.

— Пока , Марко.

— Когда он закрывает дверь, мы оба вздыхаем.

— Мне жаль тех критиков, — говорит Итан.

— Почему?

— Потому что к тому времени, когда мы закончим с ними, они исчерпают свой запас эпитетов о том, насколько офигенно мы выступили.

Я улыбаюсь, уткнувшись ему в шею.

— Это точно.

Три года назад

Вестчестер, Нью-Йорк

Гроув

Вечер показательных выступлений

На афтепати царит маниакальная атмосфера. Все так по полной отрываются, что всякое представление о цивилизованности улетучивается в окно. В воздухе витает первобытная энергетика. Люди употребляют алкоголь в густом клубе марихуанового дыма, и я вижу, как происходят прилюдно вещи, которым бы стоило происходить приватно.

Итан на противоположной стороне комнаты разговаривает с Эйвери и Лукасом, но периодически поглядывает на меня. Это очевидно, что он злится из-за случившегося этим вечером. Неважно. Я тоже злюсь.

— Проблемы в Раю? — спрашивает Руби, приобнимая меня за плечи.

Я закатываю глаза.

— Блин. Почему они такие тупые?

— Чтобы мы выглядели умнее? Я так понимаю, Холт не оценил твою маленькую сценку с Коннором.

— От слова «совсем».

— Ну, если честно, это было довольно волнующе. И давай будем честными, Коннор – просто душка. Будь я на месте Холта, то бы тоже сильно взбесилась.

— Руби…

— Да, я так к слову.

Я беру ее пиво и делаю глоток.

— Я просто рада, что все закончилось. Может, сейчас он сможет это выкинуть из головы. Я так устала защищаться от того, чего нет.

— Я понимаю тебя. Нет ничего более утомительного, чем постоянно отражать подозрения. У меня был парень, который обвинял меня в измене каждый раз, когда видел, как я просто разговариваю с другим парнем.

— Правда? Как ты справлялась с ним?

— Я давала ему поблажки. В конце концов, я тогда трахалась с несколькими другими парнями.

Я отдаю ей обратно пиво.

— Ты не помогаешь.

— Ох. Милая, расслабься. Иди забери своего мужика, отведи его домой, и хорошенькой оттрахай. Утром, он даже не вспомнит, почему был так взбешен.

— Думаешь?

— Ну, это же Холт. У него талант грузить себя. Можешь еще и утренним минетом приправить, чтоб наверняка.

Я приобнимаю ее.

— Я люблю тебя, но советчик из тебя никакой.

— Да, я знаю. Увидимся завтра?

— Ага. Я буду той, кто делает минет своему парню.

— В своей спальне с закрытой дверью, верно?

— Если тебе повезет.

Я делаю вдох и направляюсь к Итану. Когда я подхожу к нему, явно подвыпивший Джек обнимает меня.

— Ах, милая Кэсси Тейлор. Ты была так хороша сегодня. Так хороша!

— Спасибо, Джек. Ты тоже.

— Мне особенно доставило удовольствие то, что мне удалось увидеть боковую часть твоей груди во время сцены с Коннором. Это было сексуально. Холт, у твоей девушки впечатляющие буфера. Надеюсь, ты ценишь это.

Итан качает головой.

— Ага. Как и остальные, судя по всему. Я в восторге. Правда.

Ага. Ну все!

Я хватаю его за переднюю часть рубашки и тяну.

— Эй!

— Куда вы, ребята, уходите? — скулит Джек.

— Я забираю своего парня домой, чтобы хорошенько его оттрахать, — объявляю я. — Может, потом он перестанет быть таким идиотом.

Я вывожу Итана с вечеринки, и вслед раздается множество освистываний, но мне все равно.

Я забираю у него ключи и толкаю его по направлению к пассажирской двери. Я едва ли успела хоть что-то пригубить, но, судя по тому, как шатает Холта, он себе ни в чем не отказывал.

Когда я отъезжаю от тротуара, он бормочет что-то насчет того, чтобы я была осторожна с его машиной. Я игнорирую это.

Он включает магнитофон, и песня группы «AC/DC» начинает звучать из колонок.

Я выключаю его и бью Холта по руке, когда он пытается включить его снова.

Он откидывает на сиденье и смотрит в окно.

— Ты правда имела в виду то, что сейчас сказала? — спрашивает он.

— Да. Я действительно собираюсь оттрахать тебя.

— Нет, — говорит он. — Я про то, что я – идиот.