Сломленная (ЛП)

Его член теперь на уровне моего рта, твердый и красивый, налитый и возбужденный при виде той картины, что открывается перед ним. Во всяком случае, я надеюсь, что это именно так. Большой, длинный и готовый, я тянусь, чтобы потрогать его.

‒ Нет. Без рук. Я дам тебе сделать это, но ты не должна прикасаться к моему члену руками. Это остается за мной.

Я ничего не контролирую. Ничего. Если он захочет протолкнуть свой член глубже или засадить мне его до самой глотки, пускай даже меня начнет от этого тошнить, он будет засаживать и пульсировать пока не опустошит все до последней капли своего семени, накопившегося в нем, и я не стану его останавливать.

Первый раз в жизни я решаюсь довериться мужчине.

Наши взгляды встречаются, он гладит рукой член, несколько капель смазки выступают на кончике, он подхватывает их большим пальцем и размазывает по головке. Я прихожу в восторг от этой картины. Моя киска набухает, я чувствую легкое покалывание в области таза, возникшее из-за желания заполнить ее им, окунуться в сладкое забвение. Я провожу языком по губам, готовая к тому, чтобы принять его. Он улыбается, понимая, насколько я голодна, он кладет палец мне в рот, и я начинаю слизывать предэякулят с его пальца.

‒ Как тебе вкус, нравится?

Я мурлычу от удовольствия и обхватываю руками его задницу.

Он высвобождается, убирая мои руки.

‒ Без рук, Роззи. Просто доверься мне.

Я должна верить.

Он тянется вперед и проскальзывает своим членом мне в рот, а затем тут же достает его обратно. Он дразнит меня, заставляя тянуться к нему. Он фыркает и отвечает мне громким горловым рычанием.

Глядя в его ненасытные глаза, проходит еще несколько секунд, прежде чем его член снова медленно проскальзывает мне в рот. Я делаю глубокий минет. Без рук, без возможности контролировать глубину проникновения, мышцы его бедер напряжены, он вращает бедрами, правой рукой он гладит меня по лицу, левой опирается о стенку.

Подавшись вперед, он с предыханием произносит, озвучивает свои желания.

‒ О, черт, Роззи, ты так хороша, чертовски хороша. О, боже.

Я сосу, убираю язык, чтобы потом вновь прижимать его к нижней части члена, я открываю рот так широко, чтобы еще успеть сделать вдох. Я обдуваю его член по всей длине прохладным воздухом. Он запускает руку мне в волосы. Его член становится тверже, под кожей проступают вены, движения учащаются, он вот-вот кончит. Я хочу попробовать его на вкус, я сосу еще старательнее. Мои руки теперь лежат на его ягодицах, я уверена в том, что он не собирается убирать их оттуда. Я смотрю вверх и вижу, что его лицо искажает гримаса удовольствия, облегчения. Его мышцы напрягаются, он издает громкий возглас, и этот крик заполняет всю комнату. Неравномерный поток энергии бьет по мне рикошетом в ту секунду, когда его теплое семя вырывается наружу и заливает мне горло. Я проглатываю все до капли. Его бедра содрогаются и медленно дрожат все время, пока он медленно кончает.

Мы молчим, нам не нужно тратить слова впустую. Он опускается на кровать, прижимает лицо к моей щеке и касается губами моих губ. Его язык неистов в своем движении, он опустошает меня своим поцелуем. Я не могу себя контролировать, мое тело подает ему сигнал взять меня. Он невероятно умело исполняет мои желания.

‒ Ты сходишь по мне с ума, Роуз? ‒ говорит он мне на ухо.

‒ Да, и я не могу больше терпеть. Я хочу почувствовать тебя внутри себя.

‒ О, я заставлю тебя кончить. Я собираюсь затрахать тебя до потери пульса. ‒ Он снова завязывает кашемировый шарф поверх моих глаз.

На этот раз страх не проникает мне под кожу так глубоко. Мое тело дрожит от выброса адреналина, и я чувствую себя готовой к тому, что бы он там ни решил со мной сделать.

‒ Давай же, Мистер! ‒ дразню его я.

В комнате тихо. Не слышно ничего, кроме нашего сбившегося дыхания. Холодный воздух острыми иголками колет мне кожу и внезапно единственное, что я слышу, это стук моего сердца с шумом бьющегося о мою грудную клетку. Мистер Ч. чувствует, что я напряжена.

‒ Ты все еще веришь мне?

‒ Да, ‒ нерешительно отвечаю я.

‒ Мы все еще придерживаемся тех же правил, я здесь, чтобы заботиться о тебе, Роуз. Помни это, ‒ его голос пронизан тонкими нитями сожаления, они исходят от него, но они так непредсказуемы, что могут сочиться в любую сторону.

‒ Я… попробую.

Он говорит медленно, его обещания скрепляются поцелуями, которыми он щедро покрывает мое тело. ‒ Тебе не нужно пробовать. Я… собираюсь… позаботиться… о… тебе… так… как… никто… прежде… не делал.

Мое тело покрывает озноб. Его губы говорят ту правду, которую никто никогда не говорил мне раньше. Мне хочется верить ему, даже если мне трудно понять, что именно он подразумевает под заботой.

‒ Почему?

‒ Что «почему»? ‒ переспрашивает он.

‒ Почему тебе хочется заботиться обо мне?

‒ Потому что ты заслуживаешь, чтобы к тебе относились как к королеве.

‒ Я хочу верить тебе, но не могу. ‒ Сердце грохочет у меня в груди, нервы на пределе. Каждая эмоция во мне на грани, ведь мои глаза по-прежнему завязаны, и я не могу видеть его реакцию.