Сломленные ангелы

– А, – она ухмыльнулась в ответ. – Ну я ж, в конце концов, сама напросилась, – она перевела взгляд на мой пах, скосив глаза к носу шутки ради. – Как насчет вернуться к этой теме попозже?

– Договорились.

На моей шее зажужжал динамик. Я вставил наушник обратно в ухо и включил микрофон.

– Да, Сутьяди?

– Если это вас не очень затруднит, сэр, – из последнего слова так и сочилась ирония, – не могли бы оставить моих солдат в покое на время тренировки?

– Да, прошу прощения. Больше не повторится.

– Вот и славно.

Я уже собирался отсоединиться, когда услышал приглушенную брань Тани Вардани.

– Это кто? – рявкнул Сутьяди. – Сунь?

– Поверить, на хрен, не могу!

– Это госпожа Вардани, сэр, – лаконично ответил спокойный голос Оле Хансена под аккомпанемент сдавленных проклятий Вардани. – Я думаю, вам всем стоит спуститься и увидеть это собственными глазами.

* * *

Мы с Хэндом наперегонки бросились к берегу и финишировали с разрывом в пару метров в пользу Хэнда. Сигареты и поврежденные легкие в виртуальности значения не имеют, так что невиданная прыть Хэнда, наверное, объяснялась его переживаниями за инвестицию «Мандрейк». Весьма похвально. Остальная команда, еще не освоившаяся в новых оболочках, отстала. Мы добежали до Вардани первыми.

Она стояла практически точно на том же месте перед каменным завалом, что и во время прошлого нашего посещения конструкта. Некоторое время я не мог понять, на что устремлен ее взгляд.

– А где Хансен? – глупо спросил я.

– Внутри, – она указала вперед. – Хотя это, конечно, бессмысленно.

И тут я увидел. Бледные отметины от недавнего взрыва, окружающие двухметровую расщелину, и тропинку, ведущую внутрь.

– Ковач? – произнес Хэнд с нарочитой небрежностью.

– Вижу. Когда делали обновление конструкта?

Хэнд подошел ближе, чтобы получше рассмотреть отметины:

– Сегодня.

Таня Вардани кивнула, словно он подтвердил ее предположения:

– Высокоорбитальное спутниковое геосканирование, так?

– Так и есть.

– Ну что ж, – археолог отвернулась и достала из кармана сигареты. – В таком случае ничего мы там не найдем.

– Хансен! – сложив руки рупором, крикнул Хэнд в расщелину, явно забыв о гарнитуре.

– Я вас слышу, – спокойно, с призвуком усмешки в голосе отозвался подрывник по внутренней связи. – Здесь ничего нет.

– Ну разумеется, – обронила Вардани в пространство.

– …расчищена небольшая круглая площадка метров двадцать в диаметре, но камни выглядят странно. Как будто слиплись.

– Это импровизация, – нетерпеливо буркнул в микрофон Хэнд. – Предположения ВИИ о том, что может находиться внутри.

– Спроси его, есть ли там что-нибудь в середине, – сказала Вардани, прикуривая сигарету на задувающем с моря бризе.

Хэнд передал вопрос. В наушниках послышался ответ:

– Угу, что-то вроде скального образования в центре, может, сталагмит.

Вардани кивнула.

– Ну вот вам ваш портал, – сказала она. – Скорее всего, старые локационные данные, полученные в ходе разведывательного полета над местностью. ВИИ пытается сопоставить их с орбитальным сканом, и, поскольку у него нет оснований полагать, что там есть хоть что-нибудь, кроме камней…

– Кто-то здесь побывал, – Хэнд скрипнул зубами.

– Ну да, – Вардани выдохнула дым и указала вперед. – А, и вот еще.

В нескольких сотнях метров на мелководье, покачиваясь в прибрежном течении, стоял на якоре небольшой потрепанный траулер. Сети свешивались с борта, словно пытаясь ускользнуть на свободу.

Небо над головой побелело и исчезло.

* * *

Переход был не таким резким, как во время УЛПиО, но тем не менее неожиданное возвращение в реальность подействовало на мой организм, как ледяная ванна: конечности заледенели, а по телу прошел пробирающий до костей озноб. Мои глаза открылись, взгляд сфокусировался на дорогостоящей эмпатистской психограмме.

– Вот здорово-то, – проворчал я, садясь и нашаривая в полумраке электроды.

Дверь в камеру с тихим гудением раскрылась. В проеме стоял Хэнд, поправляя на себе одежду. Из-за его спины в камеру лился яркий свет из помещения снаружи. Я сощурил глаза.

– А что, прямо обязательно было так резко меня выдергивать?

– Надевай рубашку, Ковач, – сказал он, застегивая воротник своей. – Пора действовать. Я хочу быть на полуострове к сегодняшнему вечеру.

– Тебе не кажется, что ты немного неадекватно реа…

Но он уже разворачивался.

– Хэнд, рекруты не привыкли к новым оболочкам. И это еще мягко сказано.

– Я их оставил внутри, – бросил он через плечо. – У них еще есть десять минут – это два дня виртуального времени. Затем мы загружаем их уже в настоящие оболочки и отбываем. Если кто-то оказался в Дангреке раньше нас, он об этом очень пожалеет.

– Если кто-то там был, когда шарахнули по Заубервилю, – внезапно разъярившись, крикнул я вслед Хэнду, – Он, я думаю, уже очень пожалел. Как и все остальные.

Я слышал, как его шаги в коридоре становятся все тише. Человек корпорации «Мандрейк» – рубашка застегнута на все пуговицы, пиджак облегает расправленные плечи, поступь тверда. Готов действовать. Занят решением серьезных корпоративных вопросов, в то время как я, голый по пояс, сижу в луже собственной беспредметной ярости.