Сломленные ангелы

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ ПОДРЫВНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ

Разница между виртуальностью и жизнью очень проста. В конструкте вы доподлинно знаете, что всем управляет всемогущая машина. В реальности подобной уверенности у вас нет, так что довольно легко подпасть под власть иллюзии, будто ситуацию контролируете вы.

Куэллкрист Фальконер.

Этика на краю пропасти

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Невозможно незаметно пересечь полпланеты на МП-судне. Так что мы не стали и пытаться.

«Мандрейк» забронировала для нас приоритетную полетную параболу в одной из ветвей суборбитального транспортного потока Картеля. Дождавшись, когда начнет спадать полуденный жар, мы направились в сторону безымянного взлетного поля на окраине Лэндфолла. Там, зарывшись задом в бетон, нас ожидал новехонький межпланетный штурмовик «Локхид Митома», похожий на закопченного стеклянного скорпиона с оторванными клешнями. Завидев его, Амели Вонгсават одобрительно хмыкнула.

– Серия «Омега», – сообщила она мне, в основном из-за того, что я оказался рядом, когда мы вылезли из катера.

При этом она рефлекторно убирала наверх волосы, скручивала толстые черные дреды в небрежный пучок и закрепляла статическими заколками, открывая летные симбиоразъемы на затылке:

– На этой крошке можно пролететь по бульвару Инкорпорейшн и даже не опалить деревьев. Запустить плазменные торпеды прямо в дверь Сената, развернуть нос к небу и оказаться на орбите еще прежде, чем они взорвутся.

– Да, вариант, – сказал я сухо. – Только, конечно, такие боевые задачи означали бы, что ты кемпистка, а следовательно, лететь бы тебе пришлось на куске дерьма типа «Мовай-10». Верно, Шнайдер?

Шнайдер ухмыльнулся:

– Да уж, о таком и думать противно.

– О чем думать противно? – заинтересовалась Иветта Крукшенк. – О том, каково быть кемпистом?

– Нет, о том, чтобы летать на «Мовае», – ответил Шнайдер, обводя взглядом изгибы ее маорийской боевой оболочки. – Быть кемпистом не так уж плохо. Ну, если не считать распевания присяги.

Крукшенк удивленно заморгала:

– Ты что, в самом деле был кемпистом?

– Он шутит, – я кинул на Шнайдера предупреждающий взгляд.

Политофицера у нас не было, но, по крайней мере, Цзян Цзяньпин испытывал в отношении Кемпа сильные чувства, и сложно было сказать, сколько еще членов команды могли их разделять. Вызвать враждебность окружающих только ради того, чтобы произвести впечатление на фигуристую женщину, не казалось мне особенно умным поступком.

С другой стороны, Шнайдеру сегодня утром не довелось избавиться от избытка гормонов в виртуале, так что, возможно, это я демонстрировал чрезмерную уравновешенность.

Тем временем один из грузовых люков «Лок-мит» раскрылся. В следующую секунду в проеме появился Хэнд в безупречно отглаженном боевом хамелеохроме, сейчас дымчато-сером, в цвет обшивки штурмовика. Контраст с его привычным корпоративным облачением был так силен, что резал глаза, притом что все остальные были одеты в точности так же.

– Добро пожаловать в круиз, блин, – пробормотал Хансен.

* * *

Разрешение на взлет мы получили за пять минут до открытия выделенного нам «Мандрейк» коридора. Амели Вонгсават загрузила план полета в базу данных «Лок-мита», включила бортовые системы, после чего, как могло показаться со стороны, погрузилась в сон. С кабелями в разъемах на затылке и скуле ее маорийская оболочка покоилась в кресле, как принцесса в криокапсуле из какой-то позабытой сказки времен Освоения. Ей досталась, пожалуй, самая темнокожая и худощавая оболочка, и кабели выделялись на темном фоне, как белые черви.

Сосланный в кресло второго пилота Шнайдер бросал вожделеющие взгляды на шлем.

– У тебя еще будет возможность, – сказал я ему.

– Ага, когда?

– Когда станешь миллионером на Латимере.

Он недовольно посмотрел на меня и водрузил ногу в ботинке на консоль:

– Ха-ха, сука.

Не открывая глаз, Амели Вонгсават усмехнулась. Моя фраза должна была показаться ей замысловатым способом сказать «Когда рак на горе свистнет». Никто из дангрековской команды не знал о нашей сделке с «Мандрейк». Хэнд представил нас как консультантов и не стал развивать тему.

– Как думаешь, пройдет он в портал? – спросил я Шнайдера, пытаясь развеять его мрачное настроение.

Он не удостоил меня взглядом:

– А я почем знаю?

– Просто ин…

– Джентльмены, – так и не разомкнув век, проговорила Амели Вонгсават. – Как насчет минутки тишины перед заплывом?

– Да, заглохни, Ковач, – злобно подхватил Шнайдер. – Иди-ка ты обратно к пассажирам.

Вернувшись в главный отсек, я обнаружил, что оба места рядом с Вардани заняты Хэндом и Сунь Липин, так что сел напротив, рядом с Люком Депре. Он бросил на меня любопытный взгляд, после чего продолжил изучать свои новые руки.

– Нравится? – осведомился я.

Он пожал плечами: