Слониха-пациентка

Вопрос о кормлении экзотических животных живыми существами время от времени всплывает, хотя прежде мне не приходилось сталкиваться с тем, чтобы кто-нибудь прибегал к этому на практике, и уж тем более скармливая хищникам на регулярной основе таких крупных животных, как козлы. До меня доходили, правда, голословные утверждения, будто в некоторых британских сафари-парках смотрители иногда позволяют крупным кошачьим загрызть ну хотя бы осла, который все равно был бы зарезан руками человека, прежде чем подан им на обед. Но у меня нет ни единого доказательства, что подобные случаи могли иметь место в действительности.

Мелких животных — мышей, кроликов, морских свинок и куропаток — иногда скармливают живым рептилиям в немногих зоопарках; полагаю, еще чаще так поступают частные владельцы змей и крупных ящериц. Организации типа Общества по пресечению жестокости по отношению к животным против подобной практики. Я и сам не уходил от вопроса, можно ли считать скармливание хищникам живых существ гуманным и этичным. Мне возразят: в дикой природе хищник ведь убивает жертву, здесь властвует право клыка и когтя. Что сделаешь, таков закон природы! Какая разница, в джунглях или в зоопарке! И наконец, какая разница между белой мышью, поднесенной на завтрак питону, и белым козлом, поднесенным на завтрак тигру?

Ответить на это нужно, по-моему, так. В дикой природе и хищник, и его потенциальная добыча свободны. Оба бродят по просторам саванны или джунглей, у обоих есть свои шансы. Да, шансы есть и у потенциальной добычи. Например, когда лев преследует газель Томсона, он достигает успеха лишь в 29 процентах случаев. Даже если два или больше львов охотятся вместе, их шансы на успех возрастают лишь до 52 процентов. А вот в зоопарке или сафари-парке у козла ноль шансов выжить. Точно так же и поведение хищников, живущих в неволе, претерпело изменение под влиянием человека. Животные вроде тигров живут в зоопарке большими общинами, нежели в дикой природе. Они привыкли к регулярному питанию и разучились охотиться. Их техника добычи жертвы утрачивает свою остроту и становится скучной. В дикой природе голодная кошка моментально сражает свою жертву — в зоопарке она превращает охоту в затянувшуюся игру, обрекая жертву на мучительную смерть.

Со змеями другая ситуация. Эти рептилии не играют с жертвами в смертельные игры. Если змея хочет есть, она ее убивает, если нет — нет, а техника охоты одинакова что в австралийском буше, что в стеклянном виварии. Некоторые змеи, например королевские кобры, иногда отказываются есть неживую пищу; некоторые соглашаются на свежезабитого кролика или мышь. Что до мелких животных, обреченных на съедение — грызунов или домашних кур, — то, когда их помещают в виварий, где хищница лежит себе смирнехонько, время от времени высовывая раздвоенный язык, они обычно не испытывают чувства страха и не ведают, что с ними станет. Когда же наступает последний акт трагедии, он наступает мгновенно, примерно так же, как у домашнего животного в умелых руках фермера или рабочего на скотобойне. Конечно, у этих животных нет ни выбора, ни шанса; но нет его у барана, быка или свиньи, забиваемых на корм людям. Змеи так же хотят жить, как тигры и как мы, голые обезьяны; но, в отличие от нас, змеи убивают только ради питания и в порядке самозащиты. И они уж точно не переедают, чтобы потешить желудок. Да, в некоторых обстоятельствах и для ограниченного числа особей и видов кормление живыми существами представляется оправданным, но к этому числу никак не отнесешь тигров и других крупных хищников. Что им действительно нужно, так это хорошее мясо и в некоторых случаях — сухой или полувлажный корм, который мы даем домашним собакам и кошкам. Я вернулся в отель в угрюмом настроении и поклялся, что в Гаванский зоопарк больше ни ногой. Эту клятву я держу до сих пор.

В отличие от моего друга Роберта, который недавно опубликовал сборник своих рассказов в подчеркнуто Хемингуэевском стиле, я никогда не принадлежал к страстным поклонникам этого маститого американского писателя. Здесь же, на Кубе, его почитают как героя; его дом и места, которые он любил посещать, входят в туристические маршруты, в его честь названо новое морское судно. Вследствие сокращения моего визита в зоопарк, Роберт предложил съездить в рыбацкую деревушку Кохимар, где был написан «Старик и море», и зайти в бар «Ла-Терраса», куда нередко заглядывал писатель пропустить стаканчик.

Было влажно и душно; Кохимар, куда мы прибыли во второй половине дня, оказался абсолютно неживописным местом с покосившимися бунгало и деревянными хибарками по берегу моря. «Ла-Терраса» по-прежнему существует, только теперь это грязное, засиженное мухами заведение, где за рахитичными пластиковыми столиками сидели несколько старцев; но длинный деревянный бар и официанты в белых рубахах и галстуках, явно готовые обслужить клиентов, выглядели более обещающими. Обоих нас мучила жажда.

— Два холодных пива, — заказал Роберт.

— К сожалению, пива нет, — сказал бармен.

— Тогда два джина с тоником.