Слотеры. Песнь крови

Описать ярость моей союзницы из-за бегства Ренегата словами крайне затруднительно. Вообразите металлический прут, раскалённый настолько, что его кончик источает неяркое, но густое тёмно-вишнёвое свечение. Вот от Морганы какое-то время исходило именно такое — раскалённо-металлическое — свечение.

А теперь представьте, что это свечение приближается к вам с намерением забраться пальцами в свежую (и очень болезненную) рану, оставленную пулей. Угу…

— Как ты понимаешь, я не просто разочарована, Сет Слотер, — произнесла мёртвая дочь Морганов после долгого молчания, — Я шокирована.

Я неопределённо дёрнул целым плечом. Что можно возразить после такого краха?

Удача сама прыгнула в руки, а я ухитрился вновь сесть в лужу.

— Малиган надкушен, а Ренегат не только уцелел, но и практически одолел тебя, якобы «непобедимого» истребителя чудовищ и нежити, — безжалостно продолжала Моргана. — Причём одолел в честной схватке! А теперь, вкусив крови последнего клана, он должен стать ещё сильнее. В моих глазах твоя легендарная репутация только что развалилась, подняв тучи пыли.

— В любой работе случаются накладки, — устало пробормотал я и, чтобы не смотреть на неё, скосил глаза в сторону Ришье.

Молодой Малиган кое-как дотащился до лестницы и опустился рядом с телом рыжеволосой актрисы. Он попытался приподнять её, чтобы положить голову себе на колени, но не вышло. Сил у хозяина особняка нынче осталось меньше, чем крови в жилах. Промедли мы с Морганой пару минут у ворот, он бы просто кончился на клыках Ренегата.

Не преуспев в своих попытках, Ришье просто запахнул лиф на груди своей пассии, после чего тяжело привалился к бронзовым завиткам лестничных перил. Шею Малигана обматывал платок, успевший сильно намокнуть красным. Рану он перевязал себе сам, вяло отмахнувшись от попыток Морганы помочь. Вполне разумная предосторожность: никогда не позволяй Выродку затянуть узел у тебя на шее.

— Теперь ты мне должен, Сет! — не отставала Моргана.

Она обошла сбоку и встала между мной и Ришье, приняв картинную позу — руки в бока, грудь вперёд.

— Очень-очень должен.

— Окстись, Моргана! Ты меня даже не нанимала, — разозлившись, огрызнулся я, — Я по доброй воле взял тебя с собой, рассчитывая, что ты можешь оказаться полезной. Но ты не преуспела. Кровь и пепел, да я пришпилил этого мерзавца к двери! Оставалось только прикончить его. Спалить, к чертям!

Моргана нахмурилась, малиновый жар, источаемый ею, стал ещё сильнее. Я оборвал свою тираду. Не хватало только начать оправдывать себя и перекладывать на женщину вину за случившееся.

Ренегата упустил я. И точка.

Теперь надо сосредоточиться на другом. Думать, где достать его в третий раз. И теперь уже — железно. Наверняка. Чтобы больше ни единого шанса.

— Сет Слотер… и Моргана Морган… как я… понимаю? — неожиданно просипел Ришье, вклиниваясь в нашу размолвку.

Клыками безумного вампира были, очевидно, задеты гортань и трахея: дыхание и слова вызывали у Малигана мучительную боль. Не желая терять Древнюю кровь понапрасну, Ренегат не располосовал ему горло, как многим другим своим жертвам, но и не оказался столь деликатен, как в случае с Морганой. Укус вышел жёсткий и сильный, чудом не смертельный.

Ришье, морщась, поднял руку и покрепче прижал края платка к ране; пальцы немедленно запачкались кровью. Молодой Выродок вопросительно посмотрел на меня, потом на Моргану, снова перевёл глаза в мою сторону.

Я кивнул.

— Странная компания, Малиган, не так ли? А собрало её ещё более странное стечение обстоятельств.

— Это… чудовище… Это был… Ренегат. — На сей раз в мучительном сипе вопроса не прозвучало, только утверждение.

Я снова кивнул.

— Добро пожаловать в клуб, мессир Ришье! — громко, с нотками истерики произнесла Моргана.

Отбросив волосы, она продемонстрировала раны на шее.

— Или правильнее будет говорить: в вазу с надкушенными фруктами?

Несколько секунд Ришье молчал, обдумывая увиденное и услышанное.

— С тобой… он обошёлся… мягче… чем с Алисой… — наконец выдавил бесталанный Малиган.

Моргана нервно рассмеялась и отвернулась. Чтобы выплеснуть как-то свои эмоции, она принялась с яростью обрывать обгоревшие клочья платья. Из-за обуревавших вампиршу чувств ей никак не удавалось соразмерить усилия, отчего платье пострадало сильнее, чем можно было ожидать. А если учесть, что изначально оно было… хм… спроектировано так, чтобы больше подчёркивать, чем скрывать, то зрелище, представшее нашим глазам, могло бы смутить даже театралов, видевших «Падение прекрасной Офелии» без купюр и цензуры.

Мэйс Треверс ничуть не преувеличил.

Классные сиськи. И всё остальное не подкачало.

— Алиса была смертной. Ему она ни к чему. Ренегат приходил за тобой, Ришье, — пояснил я.

Кивнуть он не мог, поэтому просто закрыл и открыл глаза.

— Живец… — понимающе прошептал Малиган, — Я живец…

Я вздохнул. Моргана вызывающе громко фыркнула.

— Ты знал… — Ришье без ненависти, но с осуждением смотрел на меня, — Тебя справедливо… называют… Ублюдком.

— Ренегат опередил нас. Не было возможности предупредить. Хотя именно за этим мы сюда и ехали.