Слова потерянные и найденные

Ненормативную, грубую речь мы можем услышать и в реальной жизни, а в интернете натолкнуться на удивительно умного и интересного собеседника. И, как правило, люди стараются писать грамотно по одной простой причине: они хотят, чтобы их понимали. Получается у них или нет — это уже другой вопрос. Но большинство ошибок, затрудняющих понимание, получаются не тогда, когда человек нарочно коверкает слова (как раз для того, чтобы их коверкать нужно знать, как писать правильно), и не тогда, когда впопыхах пропускает букву или заменяет ее другой. Во многих текстовых редакторах есть встроенная опция проверки грамотности, и она всегда подскажет пишущему, что он ошибся. Проблема, на мой взгляд, в другом. В школе нас учили писать грамотно (то есть не то, что мы слышим) и расставлять знаки препинания на нужные места (которые зачастую совсем не очевидны). Однако нас нечасто учили излагать свою мысль так, чтобы она была понятна не только нам, чтобы мы не говорили чего-то смешного и нелепого, сами того не желая. С таким косноязычием я часто сталкивалась, когда читала произведения молодых писателей, выложенные в интернете или каким-то другим способом представленные как мишень для критики. Это проблема мне кажется очень важной, и я написала о ней отдельную книгу, которую назвала: «Думай, что говоришь!»[36] (разумеется, на эту тему написано уже много книг, как отечественных, так и англоязычных, но мне показалось важным поделиться своим опытом, прежде всего опытом участия в обсуждениях произведений начинающих авторов, когда речевые ошибки и трудности понимания чужой речи становятся особенно наглядными).

Недавно я слышала выступление некоего филолога, который сетовал, что многие электронные письма начинаются со слов «Здравствуйте, Иван Иванович», или «Добрый день, Иван Иванович», или даже «Доброго времени суток, Иван Иванович», а все эти варианты звучат невежливо и даже грубо. Как же, по его мнению, нужно начинать письма? Филолог приводил в пример официальные письма XIX века, которые положено было начинать со слов «Милостивый государь, господин граф» или «Сударь мой, Иван Иванович». К счастью, он не рекомендовал напрямую современным «письмоводителям» пользоваться этими формулами: их легко принять за иронию, а смайлик, обозначающий «я серьезен», у нас, к сожалению, не в ходу. Филолог советовал начинать первые три письма к незнакомому человеку «Уважаемый Иван Иванович!» А начиная с четвертого писать «Дорогой Иван Иванович!» Слушая его речь, я подумала: «Какое счастье, что этот филолог не жил в XIX веке и не стоял над Пушкиным, когда тот писал письма Наталье Николаевне!» Я чувствую некоторое смущение, читая письма Пушкина невесте или жене, но раз уж мы пустили их «в оборот», то какая радость прочесть, например: «Здравствуй, женка, мой ангел», вместо рекомендованного филологом: «Уважаемая Наталья Николаевна!» и даже «Дорогая Наташа!»

А теперь серьезно. Письма, все равно какие, экзотические бумажные или обычные электронные, бывают официальными и неофициальными. Если вам нужно написать официальное письмо, то лучше всего взять то руководство по деловой переписке, которому вы доверяете, и надеяться, что ваш адресат доверяет тому же руководству и сочтет ваше письмо в высшей степени грамотным и учтивым.

Если же вы пишете неофициальное, частное письмо, то лучше всего, наверное, доверять своей интуиции. Для меня, например, будет очень трудно воспринять как оскорбление пожелания здоровья или доброго дня, и поэтому я, наверное, буду продолжать так писать, даже после того, как получила выговор от филолога. И буду надеяться, что если обижу кого-то таким обращением, то он найдет в себе силы мне об этом написать. В конце концов, для чего мы пишем письма, как не для общения, в том числе и для того, чтобы обсуждать неприятные темы, поправлять друг друга и учить друг друга обращаться к собеседнику так, чтобы это обращение его радовало?

Кстати, интернет — это сеть. Поэтому по правилам русского языка слово «интернет» должно быть женского рода (помните пример с ТАСС?). Вы готовы? Вот то-то!

Вместо послесловия

В последней главе книги «В погоне за русским языком» я допустила ошибку, написав: «Знаменитый роман Льва Николаевича Толстого “Война и мир” в изданиях до 1917 года печатался под названием “Война и мiръ”, то есть не “война и мирная жизнь”, а “война и общество”, что, конечно, соответствовало той идее, которую вкладывал в это произведение автор». Я слышала эту историю с детства, и мне не пришло в голову проверять ее, она казалась мне само собой разумеющейся, как тот факт, что роман описывает войну 1812 года и реакцию русского общества на эти события.