Слова сияния

– Я пытаюсь, – проворчал Адолин с гримасой. – Мне казалось, что избиение Салинора приведет к тому, что остальные захотят меня испытать, но они лишь начали уклоняться.

– Странно, – заметила Навани. – Разве не ты всегда говорил, что все хотели бы подраться с тобой на дуэли?

– Так они и хотели! – воскликнул Адолин. – По крайней мере, когда я не мог сражаться в поединках. Но сейчас, каждый раз, когда я бросаю вызов, они начинают переминаться с ноги на ногу и отводить взгляд.

– Ты пытался вызвать кого-то из лагеря Садеаса? – нетерпеливо спросил король.

– Нет, – ответил Адолин. – Но там кроме него самого есть только один Носитель Осколков. Амарам.

Каладина затрясло.

– Ну, с ним сражаться на дуэли ты не будешь, – сказал Далинар, посмеиваясь.

Он сел на кушетку, и ее светлость Навани устроилась рядом, нежно положив руку на его колено.

– Кронлорд Амарам мог бы быть на нашей стороне. Я с ним побеседовал...

– Думаешь, сможешь уговорить его отделиться? – спросил король.

– Разве такое возможно? – удивился Каладин.

Светлоглазые повернулись в его сторону. Навани моргнула, будто только что заметила бывшего мостовика.

– Да, возможно, – подтвердил Далинар. – Большая часть земель, за которыми присматривает Амарам, останется у Садеаса, но Амарам мог бы присоединить свои личные владения к моему княжеству вместе с Осколками. Обычно требуется заключить земельную сделку с княжеством, граничащим с тем, к которому хочет примкнуть кронлорд.

– Подобного не случалось уже больше десяти лет, – заметил Адолин, покачав головой.

– Я работаю над этим вопросом, – проговорил Далинар. – Но Амарам... Он хочет свести меня с Садеасом. Думает, мы снова сможем ладить.

Адолин фыркнул.

– Эта возможность испарилась в тот день, когда Садеас нас предал.

– Возможно, задолго до того дня, – сказал Далинар, – даже если я ничего не замечал. Есть еще хоть кто-нибудь, кому ты мог бы бросить вызов, Адолин?

– Собираюсь попробовать с Таланором, – ответил принц, – а потом с Калишором.

– Ни один не является полным Носителем, – проговорила Навани, нахмурившись. – У первого только Клинок, у второго – Доспехи.

– Все полные Носители отказались, – пожал плечами Адолин. – Эти двое энергичные, жадные до славы. Один из них может согласиться на то, что отвергли все остальные.

Каладин сложил руки на груди, прислонившись спиной к стене.

– А если вы их побьете, не испугаются ли остальные?

– Когда я их побью, – ответил Адолин, бросив недовольный взгляд на расслабленную позу Каладина, – отец интригами добьется, чтобы на дуэль согласились и другие.

– Но ведь когда-нибудь все закончится, так? – спросил Каладин. – Рано или поздно остальные кронпринцы поймут, что происходит. Они начнут избегать дальнейших дуэлей. Возможно, именно это происходит уже сейчас. Поэтому никто не принимает вызов.

– Кто-нибудь примет, – сказал Адолин, вставая. – И как только я начну побеждать, остальные станут воспринимать меня всерьез. Они захотят испытать себя.

Каладину слова принца показались слишком оптимистичными.

– Капитан Каладин прав, – заговорил Далинар.

Адолин повернулся к отцу.

– Нет необходимости сражаться с каждым Носителем Осколков в армии, – тихо продолжил кронпринц. – Мы должны действовать тоньше и выбирать только те дуэли, которые приведут нас к окончательной цели.

– Которая заключается? – спросил Адолин.

– В уничтожении Садеаса. – В голосе Далинара почти звучало сожаление. – Убьем его на дуэли, если придется. Все в лагере знают, кто на чьей стороне в борьбе за власть. Если мы будем наказывать всех одинаково, ничего не получится. Необходимо показать тем, кто колеблется, решает, за кем следовать, преимущества доверительных отношений. Сотрудничество в забегах на плато. Взаимная помощь Носителей Осколков. Мы им покажем, что значит быть частью настоящего королевства.

Остальные притихли. Король отвернулся, покачав головой. Он не верил, во всяком случае, не полностью, в то, чего хотел достичь Далинар.

Каладин обнаружил, что раздражен. Почему? Далинар же с ним согласился. Он подумал мгновение и понял, что, наверное, до сих пор выведен из равновесия, потому что кто-то вспомнил Амарама.

Даже упоминание имени этого человека выбивало Каладина из колеи. Он продолжал думать, будто что-то должно случиться, что-то должно измениться теперь, когда этот убийца находился в лагере. Но все шло своим чередом. Подобное развитие событий разочаровывало и вызывало у него желание на кого-нибудь наброситься.

Ему нужно что-то с этим делать.

– Полагаю, мы прождали достаточно долго? – обратился к отцу Адолин. – Я могу идти?

Вздохнув, Далинар кивнул. Адолин распахнул дверь и зашагал прочь, Ренарин последовал за ним более медленным шагом, волоча за собой Клинок Осколков, вложенный в защитные полосы. Принц по-прежнему укреплял с ним связь. Когда они миновали группу охранников, которых Каладин поставил снаружи, Шрам и еще трое снялись с места и последовали за сыновьями Далинара.

Каладин подошел к двери и быстро пересчитал тех, кто остался. Всего четверо.

– Моаш, – сказал Каладин, заметив, что мужчина зевнул. – Как долго ты сегодня на дежурстве?

Моаш пожал плечами.