Слова сияния

Каладин пожал плечами. Моаш закрыл за собой дверь, снял латную рукавицу и подвесил ее на пояс Доспехов Осколков. Засунув руку под металлическую пластину, он вытащил пригоршню сфер, чтобы осветить комнату. Богатство, которое раньше казалось невероятным для мостовиков, для Моаша теперь было просто карманной мелочью.

– Разве ты не должен охранять короля? – спросил Каладин.

– Я то на дежурстве, то нет, – нетерпеливо ответил Моаш. – Они разместили нас пятерых в непосредственной близости от его покоев. Прямо во дворце! Каладин, это замечательно.

– Когда? – тихо спросил капитан мостовиков.

– Мы не хотим испортить Далинару его экспедицию, – пояснил Моаш, – так что собираемся дождаться, пока он не удалится на некоторое расстояние, возможно, пока не встретится с врагом. Таким образом, он окажется связан боевыми действиями и не станет поворачивать обратно, когда до него дойдут новости. Для Алеткара будет лучше, если он преуспеет и победит паршенди. Он вернется героем… и королем.

Каладин кивнул, почувствовав слабость.

– Мы все распланировали, – продолжил Моаш. – Поднимем тревогу во дворце: якобы замечен Убийца в Белом. Затем будем действовать так же, как сделали в прошлый раз – отошлем всех слуг укрыться в их комнатах. Поблизости не окажется никого, кто бы увидел, чем мы занимаемся, никому не причинят вреда, и все будут полагать, что за случившимся стоит шинский убийца. О лучшей возможности нельзя и мечтать! И тебе ничего не придется делать, Кэл. Грейвс говорит, что нам вообще не понадобится твоя помощь.

– Тогда зачем ты здесь? – спросил Каладин.

– Просто хотел тебя проведать. – Моаш подошел ближе. – То, что сказал Лоупен, правда? Насчет твоих... способностей?

Штормов хердазианин! Лоупен остался в лагере вместе с Даббидом и Хоббером, чтобы позаботиться о бараке и присмотреть за Каладином. По всей видимости, они рассказали Моашу.

– Правда, – ответил Каладин.

– Как это произошло?

– Точно не знаю, – соврал он. – Я обидел Сил, так что не видел ее уже несколько дней. Без нее я не могу втягивать штормсвет.

– Мы это как-нибудь исправим, – подбодрил его Моаш. – Или раздобудем тебе собственные Доспехи и Клинок.

Каладин взглянул на друга.

– Думаю, она покинула меня из-за заговора убить короля, Моаш. Похоже, Сияющие не могут быть вовлечены ни во что подобное.

– Разве Сияющих не должно волновать то, что совершается во благо? Даже если выбор непрост?

– Иногда жизнями нужно жертвовать ради высшей добродетели, – сказал Каладин.

– Да, вот именно!

– Эта фраза прозвучала из уст Амарама в отношении моих друзей, которых он убил, чтобы скрыть свои тайны.

– Ну, тут, очевидно, другое. Он светлоглазый.

Каладин посмотрел на Моаша, глаза которого изменились и стали такого же светлого оттенка, как у любого светлорда. В общем-то, глаза Амарама были того же цвета.

– Как и ты теперь.

– Кэл, – проговорил Моаш, – ты меня тревожишь. Не говори так.

Каладин отвел взгляд.

– Король велел передать тебе послание. Вот почему я здесь. Он хочет, чтобы ты пришел с ним поговорить.

– Что? Зачем?

– Не знаю. Сейчас, в отсутствие Далинара, он сильно налегает на вино. К тому же не легкое оранжевое. Я скажу ему, что у тебя слишком тяжелые раны, чтобы передвигаться.

Каладин согласно кивнул.

– Кэл, – сказал Моаш, – мы ведь можем тебе доверять, правда? Ты ведь не передумал?

– Ты сам сказал, что мне ничего не придется делать, – ответил Каладин. – Я просто должен держаться в сторонке.

«Так или иначе, как бы я смог помешать? Без спрена, раненый».

Все закрутилось слишком серьезно и зашло слишком далеко, чтобы он мог это остановить.

– Замечательно, – сказал Моаш, направившись к двери. – Поправляйся, ладно?

Он вышел, снова оставив Каладина во тьме.

Глава 78. Противоречивость

АноведьихоставилиЭтоявственноследуетизприродысвязиНогдегдегдегдеБросилиОчевидноКаксветзимнегосолнцаОниушиноварцевНужнонайтиодногоизнихСможемлимыиспользоватьНезнающегоправдуСможемливыковатьоружие

Диаграмма, 17-ая доска пола: параграф 2, каждая 2-ая буква, начиная с 1-ой

В темноте фиолетовые сферы Шаллан оживили дождь. Без сфер она не видела капли, только слышала, как они разбиваются о камни и ткань тента. В свете сфер каждая падающая частичка воды вспыхивала ярко, как спрен звезд.

Девушка сидела с краю тента, ей нравилось наблюдать за дождем в перерывах между рисованием, в то время как другие ученые расположились ближе к центру. Так же поступил Ватах с парой солдат, которые наблюдали за ней, как небоугри за единственным детенышем в выводке. Шаллан забавляло, что ее люди стали такими заботливыми; казалось, что они невероятно горды быть ее солдатами. Честно говоря, она ожидала, что, получив помилование, они сбегут.