Слова сияния

– Прошли века с тех пор, как тот город пал. Полагаю, он разрушен во времена самого Ахаритиама. Нам будет трудно найти здесь подсказки, хотя твой перечень описаний поможет. – Навани постучала пальцем по бумаге. – Я не эксперт в этой области, но у меня есть несколько археологов среди писцов Далинара. Нужно показать им твои записи.

Шаллан кивнула.

– Понадобятся копии всего, что здесь есть, – продолжила Навани. – Я не хочу рисковать оригиналами из-за всех этих дождей. Можно загрузить писцов работой сегодня вечером, после того, как мы станем лагерем.

– Как пожелаете.

Навани подняла взгляд и нахмурилась.

– Решение за тобой.

– Вы серьезно?

– Абсолютно. Считай меня дополнительным ресурсом.

«Что ж, хорошо».

– Да, пусть они сделают копии, – сказала Шаллан, роясь в сумке. – И копии этого тоже – моя попытка воссоздания одной из фресок, изображенных на внешней стене храма Чанаранач в Штормпосте. Стена выходила на подветренную сторону и предположительно располагалась в тени, поэтому, возможно, мы сумеем найти ее остатки. Мне также понадобится топограф для замеров каждого нового плато, которое мы будем пересекать, как только двинемся дальше. Я в состоянии их нарисовать, но мое пространственное восприятие может подвести. Мне нужно знать точные размеры плато, чтобы создать более достоверную карту. А еще мне потребуются охранники и писцы, которые будут сопровождать меня впереди всей армии, чтобы мы могли побывать на плато, располагающихся параллельно нашему курсу. Если бы вам удалось убедить Далинара разрешить подобные действия, вы бы действительно помогли. Я бы хотела, чтобы специальная группа изучила цитаты на той странице под картой. В них говорится о методах открытия Клятвенных врат, которое, предположительно, являлось обязанностью Сияющих рыцарей. Будем надеяться, нам удастся обнаружить другой способ. Кроме того, предупредите Далинара, что мы попытаемся открыть портал, если его обнаружим. Я не ожидаю, что там, на другой стороне, окажется какая-либо опасность, но, несомненно, он в первую очередь захочет послать через него солдат.

Навани с изумлением взглянула на Шаллан.

– Вижу, ты немного подумала обо всем.

Шаллан, покраснев, кивнула.

– Я позабочусь, чтобы все было исполнено, – сказала Навани. – Я лично возглавлю исследовательскую группу по изучению цитат, о которых ты упомянула. – Она запнулась. – Знаешь ли ты, почему Джасна считала тот город, Уритиру, настолько важным?

– Потому что он был центром могущества Сияющих рыцарей, и она надеялась найти там информацию о них и о Несущих Пустоту.

– То есть, подобно Далинару, – проговорила Навани, – она пыталась возродить силы, которые, вероятно, нам стоило бы оставить в покое.

Шаллан почувствовала внезапный укол беспокойства.

«Мне нужно рассказать. Хоть что-нибудь».

– Она не просто пыталась. Она достигла успеха.

– Достигла успеха?

Шаллан глубоко вздохнула.

– Я не знаю, что она говорила по поводу того, откуда у нее преобразователь, но правда заключается в том, что он был фальшивкой. Джасна могла преобразовывать сама, без фабриалов. Я видела, как она это делает. Джасна познала секреты прошлого, секреты, которые, мне кажется, не известны больше никому. Ваша светлость Навани... ваша дочь была одной из Сияющих рыцарей.

Или настолько близка к этому, как никто в целом мире.

Навани подняла бровь, явно скептически.

– Я клянусь, что это правда, – сказала Шаллан, – десятым именем Всемогущего.

– Вызывает беспокойство. Сияющие, Герольды и Несущие Пустоту – все они должны были исчезнуть. Мы же победили в той войне.

– Я знаю.

– Пойду займусь делом, – произнесла Навани, постучав кучеру, чтобы тот остановил экипаж.

* * *

Начался Плач.

Непрекращающиеся потоки дождя. Сидя в своей комнате, Каладин слышал его шепот на заднем плане. Слабая, жалкая морось, без ярости и страсти истинного сверхшторма.

Он лежал в темноте, слушая скороговорку дождя и чувствуя пульсацию в ноге. Влажный, холодный воздух проникал в комнату, и мостовик зарылся в дополнительные одеяла, доставленные интендантом. Свернувшись калачиком, Каладин попытался уснуть, но, проспав почти весь вчерашний день – день, когда отбыла армия Далинара, – обнаружил, что может только бодрствовать.

Он ненавидел ранения и не желал соблюдать постельный режим. Никогда больше.

«Сил...»

Плач приносил мало радости. Приходилось проводить целые дни взаперти, как в ловушке. Бесконечная мгла в небе, судя по всему, влияла на него больше, чем на других, заставляя становиться вялым и равнодушным.

Раздался стук в дверь. Каладин поднял в темноте голову, сел и поудобнее устроился на скамье-кровати.

– Войдите, – сказал он.

Дверь открылась и впустила звук дождя, похожий на топот тысяч маленьких ног. Вместе со звуком просочилось очень мало света. Во время Плача затянутое облаками небо погружало землю в вечные сумерки.

Вошел Моаш. Как обычно, в Доспехах Осколков.

– Шторма, Кэл. Ты спал? Прости.

– Нет, мне не спалось.

– В темноте?