Слова. Том I. С болью и любовью о современном человеке

А однажды я ехал куда-то на автобусе. У кондуктора громко работало радио. Нашими попутчиками были несколько верующих молодых людей. Они сказали кондуктору, что в автобусе находится монах, и неоднократно знаками просили его выключить приёмник. Попросили раз, попросили два – тому хоть бы хны, наоборот, ещё прибавил громкости. «Да оставьте вы его, – сказал я ребятам, – это мне не мешает. Я пою церковные песнопения, а радио мне подпевает – „держит исон“». А в помысле я говорил себе так: «Если бы, Боже сохрани, где-нибудь на трассе случилась авария и в наш автобус посадили бы покалеченных людей – одного со сломанной ногой, другого с разбитой головой, – то как бы я выдержал такое зрелище? Слава Тебе, Боже, что люди живы и здоровы! Вон гляди ещё и песни распевают!» Так я себе и ехал – напевая духовные песнопения. Прекрасное было путешествие!

Я приведу вам ещё один пример, чтобы вы увидели, как один добрый помысел приводит человека в порядок – что бы ни происходило. Я был в Иерусалиме вместе с одним своим знакомым. Наше пребывание совпало с каким-то местным праздником. Народ справлял праздник и без остановки кричал: «Алала… ах!» Такое творилось – не приведи Боже! Шум, гам, восклицания! Праздновали, как полагается – в кимва́лех восклица́ния[147]! Только вот слов было не разобрать. Гомонили всю ночь напролёт. Мой знакомый разнервничался, сел на подоконник, всю ночь не сомкнул глаз. А я, включив в работу добрый помысел, уснул как младенец: мне вспомнился исход евреев из Египта[148], и от этого я даже чувствовал некое умиление.

Так и вы – любое искушение отражайте добрыми помыслами. Например, кто-то хлопнул дверью. Скажите себе: «А если бы, Боже упаси, с какой-нибудь сестрой что-то случилось, если бы она ударилась и сломала ногу, то разве я смогла бы уснуть? А сейчас хлопнула дверь – ну что же, видно, у сестры было какое-то дело». Однако если монахиня начнёт осуждать и скажет: «Вот ведь какая рассеянная! Расхлопалась, понимаешь, дверями! Безобразие какое!» – то разве потом она будет в мирном состоянии? Только лишь она примет такие помыслы, как всё – тангалашка её потом взбаламутит. Или, например, какая-то сестра может услышать, как ночью долго звонит чей-то будильник. Звонит – замолкает, звонит – снова замолкает. Если монахиня, которую разбудил чужой будильник, подумает так: «Видимо, эта сестричка совсем утомилась, даже подняться не в силах. Лучше бы ей вставать и начинать своё келейное правило на полчаса позже», то ни беспокойства, ни расстройства от нечаянного пробуждения у неё не будет. Однако, подумав о себе самой, о том, что «вот, дескать, будят меня тут всякие чужие будильники!» – она может сказать: «Да что же это такое?! Ведь не дают ни капельки покоя!» Поэтому один добрый помысел помогает человеку так, как никакой другой подвиг.

Нам надо стяжать внутреннее безмолвие

Задача в том, чтобы человек из всего извлекал пользу для духовной борьбы. Нужно постараться стяжать внутреннее безмолвие. Включая в работу правый помысел, надо извлечь пользу и из шума. Самое основное – правильное отношение к происходящему. Всему надо противопоставлять добрые помыслы. Если среди шума добиться внутреннего безмолвия, то это имеет немалую цену. А если кто-то не смог стяжать внутреннего безмолвия, находясь среди внешней суеты, то он не успокоится, даже находясь во внешне безмолвной обстановке. Когда к человеку приходит внутреннее безмолвие, то у него умолкает всё внутри и ничто его не беспокоит. Если же для того, чтобы достичь внешнего безмолвия, человек хочет попасть в безмолвную обстановку, то, попав в неё, он будет хватать палку и днём разгонять кузнечиков, а ночью – шакалов, чтобы те его не беспокоили. То есть он будет прогонять то, что будет собирать для него диавол. А как вы думали? Чем, по-вашему, занимается диавол? Он старается помешать нам, чем только можно, – до тех пор пока не уложит нас на лопатки.