Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга шестая: октябрь

Ордынские полки вошли в Русскую землю и дошли до Днепра, на пути убивая всех мирных жителей. Ужас охватил Южную Русь. Но ордынцы внезапно повернули вспять и ушли в свои степи: их отозвал Чингисхан, собиравший полки, как стрелы в один колчан, для новых завоеваний на Востоке. Русские дивились: откуда пришли и куда исчезли враги? Опомнившись от ужаса и горечи поражения, Русь восстановила разрушенное и забыла о неведомых пришельцах, и русские князья снова занялись «своими делами», то есть междоусобной грызней. А Орда ничего не забывала: мстительные степняки помнили убийство своих послов, видели в русских врагов и готовились в урочный час вновь напасть на Русскую землю.

Среди тех, кому удалось бежать после разгрома на Калке, был и князь Михаил Всеволодович (1179–1246), которому двадцать три года спустя было суждено просиять мученичеством за веру Христову перед лицом язычников-ордынцев. Князь Михаил казался одним из обычных для тогдашней Руси удельных правителей-раздорников. По отношению к подданным он был князь добрый: правил справедливо и милостиво, народ любил его. Он пришелся по душе даже своенравным новгородцам. И во время его княжения буйный Новгород наслаждался спокойствием. Но князь Михаил пробыл там недолго. Несмотря на слезные просьбы новгородцев, он покинул их и уехал в наследственный Черниговский удел, сделавшись одним из активнейших участников междоусобиц Южной Руси. Будучи из рода Ольговичей, он выступал против князей Мономаховичей, ввязывался в стычки и внутри собственного семейного клана. Противоборствующие стороны не останавливало даже близкое родство: особенно ожесточенно князь Михаил враждовал против знаменитого Даниила Галицкого, на сестре которого был женат. И страшное нужно было потрясение, чтобы опомнились князья от властолюбия и братоненавистничества.

Русь истощала себя в междоусобных войнах. А на Востоке ширилась и набирала мощь Великая Орда. И вот в планах ордынских завоевателей дошел черед до Русской земли. Первый удар обрушился на Русь Северную; непобедимые полки ордынцев вел Бату (Батый; 1207–1255), внук Чингисхана. Нашествие было стремительным. Разрозненные княжества не успели ни договориться, ни тем более объединиться. Один за другим гибли славные города: Рязань, Коломна, стольный Владимир, Суздаль, Тверь, Ростов… (Лишь до Новгорода и Пскова не дошли завоеватели: леса и болота помешали движению ордынской конницы.) «Как саранча, пожирающая траву, так христианский род истребляли», – говорит летописец.

Северная Русь утопала в крови, лежала в развалинах и пепле – на Южной Руси продолжалась междоусобная грызня. Увы! Верно сказано в горьком присловье: если на одном конце села начнут вешать, на другом грешить будут по-прежнему, говоря: «До нас еще не скоро дойдет». Так и южнорусские правители, словно не замечая падения северных княжеств, по-прежнему занимались сведением счетов между собою. Некоторые пытались даже расширить свою власть, пользуясь бедой родичей. Так, когда Киевский великий князь Владимир Рюрикович попал в ордынский плен, Михаил Черниговский захватил престол древней столицы. Однако не долго удалось ему посидеть на «золотом столе». Под стенами Киева появился ордынский отряд. Восхитившись красотой и богатством города, пришельцы направили к князю послов с требованием сдаться на милость Орды. Но князь Михаил повторил страшное, не прощаемое по степным законам деяние: приказал убить посланников. Потом, сам устрашившись содеянного, бежал на Запад, где тщетно умолял венгерского и польского королей о помощи против грозных степняков. После его бегства Киев занял Даниил Галицкий, но и этот знаменитый герой не решился остаться в обреченном городе. Когда ордынские войска во главе с самим Бату обложили Киев, «от скрипа татарских телег, рева верблюдов и ржания лошадей киевляне не могли слышать друг друга». Защитники Киева оборонялись мужественно, но без надежды. Древнюю столицу, «мать городов русских», мстительные степняки подвергли закланию: в живых не осталось ни одного человека, Киев был сожжен дотла.

После безуспешных скитаний на чужбине князь Михаил примирился наконец со своим давним соперником Даниилом Галицким, послав сказать ему: «Много раз грешили мы перед вами, много наделали вам вреда и обещаний своих не исполняли, но теперь клянемся, что никогда не будем враждовать с вами». С радостью и любовью принял князь Даниил покаяние родича, приютил его с семьей в своем уделе, надавал много пшеницы, меду, быков и овец, предлагал отдать ему Киев. Однако Киев был превращен ордынцами в мертвый город. Некоторое время князь Михаил прожил на холмах над киевским пепелищем, затем уехал в родной Чернигов, тоже разоренный степняками, но пострадавший в меньшей мере.