СМУТНЫЙ, -ое, -ые. Время.
[Павел Николаевич] одинокий холостяк, вступал в то смутное, сумеречное время, время сожалений, похожих на надежды, надежд, похожих на сожаления, когда молодость прошла, а старость ещё не настала. – VII. Ощущение. У него [Аркадия Николаевича] на сердце, как у всякого молодого человека в его годы, уже накипало какое-то смутное и томительное ощущение, похожее на предчувствие любви. – XVI. Чувства. Под влиянием различных смутных чувств, сознания уходящей жизни, желания новизны она [Одинцова] заставила себя дойти до известной черты, заставила себя заглянуть за неё – и увидала за ней даже не бездну, а пустоту… или безобразие. – XVIII.СМУЩЁННЫЙ, -ое. Лицо.
В карты она [Анна Сергеевна] играть не стала и всё больше посмеивалась, что вовсе не шло к её побледневшему и смущённому лицу. – XIX.СМЯТЫЙ, -ое. Лицо.
Не разжимая рук, она [Арина Власьевна] отодвинула от Базарова своё мокрое от слёз, смятое и умилённое лицо, посмотрела на него какими-то блаженными и смешными глазами и опять к нему припала. – XX.СНЕЖНЫЙ, -ая. Белизна.
Павел Петрович вынул из кармана панталон свою красивую руку с длинными розовыми ногтями, – руку, казавшуюся ещё красивей от снежной белизны рукавчика, застёгнутого одиноким крупным опалом, и подал её племяннику. – IV.СНИСХОДИТЕЛЬНЫЙ, -ая. Взгляд.
[Матвей Ильич] удостоил Базарова, облечённого в староватый фрак, рассеянного, но снисходительного взгляда вскользь, через щёку. – XIV. Нежность. Чувство снисходительной нежности к доброму и мягкому отцу, смешанное с ощущением какого-то тайного превосходства, наполнило его [Аркадия] душу. – III.СОБСТВЕННЫЙ, -ая, -ое, -ые. Вопрос.
«Зачем же он меня не спрашивает, почему я еду? и так же внезапно, как и он? – подумал Аркадий. – В самом деле, зачем я еду, и зачем он едет?» – продолжал он свои размышления. Он не мог отвечать удовлетворительно на собственный вопрос, а сердце его наполнялось чем-то едким. – XIX. Изделие. – Смотрю я на вас, мои юные собеседники, – говорил между тем Василий Иванович, покачивая головой и опираясь скрещенными руками на какую-то хитро перекрученную палку собственного изделия, с фигурой турка вместо набалдашника, – смотрю и не могу не любоваться. – XXI. Персона. В соч.: собственною персоной. Тимофеич собственною персоной скакал на утренней заре за какою-то особенною черкасскою говядиной. – XXI. Развитость. – Полно, папаша, полно, сделай одолжение! – Аркадий ласково улыбнулся. ‹…› – Перестань, пожалуйста, – повторил он ещё раз, невольно наслаждаясь сознанием собственной развитости и свободы. – III. Руки. В соч.: собственными руками. – Теперь настало такое время, – да и слава Богу! – что каждый должен собственными руками пропитание себе доставать, на других нечего надеяться: надо трудиться самому. – XXI.СОВЕРШЕННЫЙ, -ая, -ое. Бездействие.
[Студенты], удивляя на первых порах наивных немецких профессоров своим трезвым взглядом на вещи, впоследствии удивляют тех же самых профессоров своим совершенным бездействием и абсолютною ленью. – XXVIII. Беспамятство. Базарову уже не суждено было просыпаться. К вечеру он впал в совершенное беспамятство, а на следующий день умер. – XXVII. Джентльмен. С англичанами он [Павел Петрович] держится просто, почти скромно, но не без достоинства; они находят его немного скучным, но уважают в нём совершенного джентльмена. – XXVIII. Развязность. – Вы столь высокого мнения о немцах? – проговорил с изысканною учтивостью Павел Петрович. Он начинал чувствовать тайное раздражение. Его аристократическую натуру возмущала совершенная развязность Базарова. – VI.СОЗНАТЕЛЬНЫЙ, -ое. Подкарауливанье.
Едва сознательное. Окруженная свежестью и тенью, она [Катя] читала, работала или предавалась тому ощущению полной тишины, которое, вероятно, знакомо каждому и прелесть которого состоит в едва сознательном, немотствующем подкарауливанье широкой жизненной волны, непрерывно катящейся и кругом нас и в нас самих. – XXVI.СОЛОНКОВАТЫЙ. Вкус.
Молодые деревца плохо принимались, в пруде воды набралось очень мало, и колодцы оказались солонковатого вкуса. – V. Солонковатый (обл.) – то же, что солёный.СОННЫЙ, -ая. Гранада.
Евдоксия, вся красная от выпитого вина и стуча плоскими ногтями по клавишам расстроенного фортепьяно, принялась петь сиплым голосом сперва цыганские песни, потом романс Сеймур-Шиффа «Дремлет сонная Гранада». – XIII.