Словарь запрещенного языка

К 30-летию выхода в свет словаря Ф.Л.Шапиро

          Усердней с каждым днем гляжу в словарь,

          В его столбцах мерцают искры чувства.

          В подвалы слов не раз сойдет искусство,

          Держа в руках свой потайной фонарь.

          На всех словах - события печать,

          Они дались недаром человеку...

          ...В словах звучат укор, и гнев, и совесть,

         Нет, не словарь лежит передо мной,

         А древняя рассыпанная повесть.

                                     С. Маршак

Я держу в руках эту старую, милую моему сердцу книгу — «Иврит-русский словарь Ф.Л.Шапиро» — книгу, которая открывается справа налево, а не слева направо,

как надо бы; книгу, в которой иногда трудно отличить одну еврейскую букву от другой. И все же книга не устарела, хотя сегодня есть уже много новых иврит-русских словарей. Словарь Ф.Шапиро — это не просто научная книга, это часть истории еврейства бывшего Советского Союза, это рассыпанная повесть о древности и современном еврействе.

    Еврейство Советского Союза — это сфинкс, загадку которого мы все еще не разгадали. Мы, вероятно, никогда уже не узнаем, что скрывало это еврейство в целом и каждый еврей в отдельности в глубине своих душ и сердец. Но каждому здравомыслящему человеку ясно, что сфинкс этот ожил, ожил и действует, являя собой пример дерзания и мужества, свидетельствуя о том, что налились жизнью кости, уже давно считавшиеся высохшими[46].

                         * * *

    Недавно я прочла в книге Ноги Ареувени «Кустарник и древо в наследии Израиля» рассказ о кустарнике, который на иврите называется ротем (это один из видов дрока). Кустарник этот растет в пустыне. Автор цитирует псалом «Остры стрелы сильного с (горящими) углями ротема (дрока)» (Теилим 120:3—4).

    Что особенного в углях ротема?

    Ареувени объясняет это, цитируя Иерусалимский Талмуд: «Все виды углей (речь идет о древесном угле), когда погасли извне — погасли изнутри. А эти угли (угли ротема) , хотя и погасли извне — пылают внутри. Один человек оставил горящие угли в праздник (Суккот) и пришел в Песах, а огонь в них все еще теплился».

    Таково еврейство Советского Союза в целом и каждый из советских евреев в отдельности. Они «погасли» извне еще в 20-х годах, но изнутри огонь теплился во все годы убийств и преследований, организованных советскими властями против еврейства, против нашего древнего языка — иврита. Огонь затаился и ждал момента, чтобы вырваться на волю. И вырвался он из груди каждого, кто берег этот огонек, по-разному и с разной силой. У Шапиро этот огонь вырвался пламенем страниц словаря, который вышел в свет в 1963 году в Москве.

    Все здесь было необычайным, нетривиальным — и возраст автора, в котором, как принято думать, притупляются чувства, острота ума и способность к творческой деятельности, время составления и публикации словаря было как будто неподходящим. Как известно: в то время евреям в Советском Союзе было запрещено изучать иврит и обучать ивриту Но власти СССР были заинтересованы в том, чтобы группу советских граждан (неевреев) обучали ивриту хорошие преподаватели. С этой целью и был приглашен властями в качестве преподавателя иврита Ф. Шапиро. И тогда вырвался наружу тот клад, который был спрятан в самых глубинах души этого прекрасного еврейского учителя.

    Шапиро без колебаний принял предложение и начал работать. Это был всплеск молодости души и тела. Он не только учил других — он учился сам. Он обнажил то, что на протяжении 40 лет тайно хранил в глубине души. И тогда Ф. Шапиро решил составить словарь. Было ясно, что если власти и разрешат выпуск словаря, то это будет «не для евреев». Но у автора были другие намерения. Его мысли открываются нам, когда мы читаем словарь и обращаем внимание на выбор слов, идиом, пословиц и на их перевод на русский язык. В словаре Эвен-Шошана (толковом словаре иврита) содержится примерно 34 000 слов, в словаре Шапиро — 28 000 слов. Следовательно, надо было сделать выбор.

    Возьмем, к примеру, слово «ав». На первый взгляд, достаточно перевести его словом «отец». Но автор не ограничивается этим. Он приводит примеры, которые протягивают связующую нить от читателя к истории еврейского парода, к его культуре и религии. Вот еще пример: слово «авот» означает не только «предки», но и «библейские патриархи». И еще месяц «ав» — это не только месяц еврейского календаря (что в то время само по себе уже было открытием для евреев СССР: оказывается, у евреев есть свой календарь), но.есть еще и 9-е ава — день поста и траура в память о разрушении Первого и Второго иерусалимских Храмов.

    Еще один пример: слово «авен»; можно было бы ограничиться его переводом «камень»? но автор приводит идиомы, связывающие слово «камень» с еврейской традицией: «авен а-тоан», «авен а тоим» — камень в древнем Иерусалиме, у которого объявляли о потерях и находках...