Словарь запрещенного языка

    Чудо, что вышел словарь до 1967 года,  до шестидневной войны. Потом — ничто бы уже не спасло. Потом нужно было бы ждать десятилетия.

    Феликс Львович не дождался выхода словаря в свет. Умер в 1961г. Но —умер, запустив, раскрутив машину, добившись «непотопляемости» корабля.

    Чудо, сотворенное Феликсом Шапиро — действительно и неотменяемо. Ивритский словарь в Союзе издать было нельзя. Но он его издал...

    Но не только выход словаря — заслуга автора. Словарь уникален и другим. Вернемся к отзыву издательства «Ам-Овед», датированному 1992 годом: «Словарь довольно объемен (28 000 слов), в него включены многочисленные идиомы и немало новых израильских словообразований...

    Поразительна и достойна высокого уважения работа, проделанная редакторами этого словаря в условиях отсутствия всяких контактов с живым разговорным ивритом, однако не может быть двух мнений относительно того, что такой словарь не может удовлетворять нужды людей, проживающих в Израиле...»

    Вероятно, работники издательства «Ам-Овед» по-своему правы. В иврит-русском словаре, составленном Авраамом Соломоником и М.Клайнбартом во вступительной статье говорится прямо: «...если лексикографы утверждают, что словари следует обновлять каждые 10—15 лет, то в отношении таких языков как русский и иврит, это утверждение звучит особенно актуально...»

    Но со словарем Феликса Львовича Шапиро происходят вещи нетривиальные и для многих неожиданные: русскоязычные студенты израильских университетов, имеющие в своем распоряжении весь богатый спектр иврит-русских словарей, выходящих ежегодно в самых разных вариантах и под редакцией очень уважаемых и высокопрофессиональных ученых, все же не расстаются со словарем Шапиро, утверждая, что он — лучший...

    Страсть Феликса Шапиро к просветительской деятельности — неутомимому труду на ниве просвещения, привела его через Петербург и Баку в Москву, до конца дней своих занимался он преподаванием. Ученики ходили к нему домой, в небольшой дом на Кропоткинской. В Московском университете, в Институте восточных языков (ИВЯ) писал он свой словарь, и кроме того учебник иврита. Словарь дописал. Учебник — нет...

    Рассказывает внук Феликса Львовича Владимир Престин: «Дед сохранял ивритские книги всю свою жизнь. Я жил с ним в одной комнате, в которой в шкафу хранились ивритские книги, дореволюционные издания — российские. Там были, например, такие книги, как «Великие еврейские имена» или «Выдающиеся евреи», и среди них было несколько книг на русском языке – лежал трехтомник Дубнова, например...

    Когда я узнал, что, кроме словаря, дед писал учебник иврита, то стал искать концы этого учебника, и выяснилось, что рукопись учебника передана после смерти деда в Институт восточных языков, туда, где дед преподавал. Какое-то время дед вел переговоры об издании и словаря, и учебника. Словарь каким-то чудом вышел.

    Я пришел в Институт восточных языков, это было в начале лета 1969 года. Довольно быстро нашел кафедру, на которой дед работал, и спросил, где может быть рукопись учебника. Мне сказали: «Посмотри там, в шкафу». Я открыл шкаф, и в том шкафу, внизу, среди груды всяких толстых папок лежал учебник деда — как бы на помойке. Мне не надо было делать никаких усилий — они мне с такой легкостью его отдали... Те люди не видели в учебнике деда никакой ценности. Им никто не пользовался. Но когда я раскрыл учебник, я был абсолютно ошарашен...

    К тому времени я уже учил иврит в «подпольном ульпане» и получил отрывочные сведения о грамматике, о структуре языка — нам преподносили этот материал

вполне в академическом стиле. У деда все это оказалось ненужным. Он объяснял грамматику как некую азбуку. Он просто говорил, что иврит — это алгебраический язык. С ивритом нет никаких проблем. Надо понять, как он устроен.

    Дед тут, в иврите чувствовал себя двумя ногами на земле. Он не писал академический учебник, он не писал букварь для детей. С одной стороны, он писал для взрослых людей, умеющих думать, интересующихся ивритом, задающих вопросы, а с другой стороны — достаточно подробно и просто. Кроме того — он писал не вообще учебник, а учебник для русскоязычного читателя. Это был учебник иврита на русском языке. Например, в одном из первых уроков было рассказано о том, как в иврите передаются падежи. Это возможно объяснить только русскоязычному читателю. И после этого вхождение в иврит становится очень простым.

    Короче, я оказался обладателем бесценного сокровища ~ ведь ни у кого тогда не было учебников!»

    Однако и словарь Феликса Шапиро учил русских евреев ивриту. Рассказывает Алексей Лоринсон:

    «Я взял в нашей издательской библиотеке словарь Шапиро, в формуляре которого не было ни одной записи — естественно. И по нему за одну ночь я научился писать и читать на иврите. Я изучил всю грамматику, которая там есть.