Словно мы злодеи

– Слушай, – без колебаний начал я. Мое раздражение на студентов вокруг каким-то образом сделало меня смелее обычного. – Прости за вчерашнее, прости за День благодарения. Я первый признаю, что не понимаю, что между нами происходит. Но я хочу разобраться.

Она перестала рыться в ячейках, ухватившись за край той, на которой было написано «Стерлинг, Рен». Рядом с ней была ячейка Ричарда, пустая. Его имя не сняли. Я заставил себя отрешиться от этого и смотреть на Мередит. Лицо у нее было непроницаемое, но она по крайней мере меня слушала.

– Может, нам пойти выпить или еще что? – спросил я, склоняясь к ней поближе. – Только мы. У меня мысли путаются, когда все пялятся, как будто мы какое-то реалити-шоу.

Она скрестила руки на груди, скептически произнесла:

– Типа свидание?

Я не знал верного ответа.

– Наверное. Не знаю. Разберемся на месте.

Ее лицо смягчилось, и я в который раз поразился, какая она красивая.

– Ладно. Пойдем выпьем.

Она сунула мне пару конвертов и оставила у почтовых ящиков одного; я смотрел ей вслед, как дурак. Только через пару секунд до меня дошло, что лингвисты в отсутствие Мередит уставились на меня. Я вздохнул, сделал вид, что не замечаю их, и открыл первый конверт. Почерк на нем был размашистым и петлистым, совсем не похожим на тесные наклонные буквы Фредерика. Клапан удерживала синяя шелковая ленточка с восковой печатью, на которой стоял герб Деллакера. Я просунул под нее пальцы и открыл конверт. Записка была короткая, такая же, как в предыдущие три года, только дата другая.

Вас сердечно приглашают на ежегодную

РОЖДЕСТВЕНСКУЮ МАСКУ

Пожалуйста, прибудьте в бальный зал Джозефины Деллакер между 8 и 9 часами вечера в субботу, 20 декабря.

Маска и вечерний туалет обязательны.

Второй конверт был поменьше и без украшений. Я разорвал его, быстро пробежал письмо.

Пожалуйста, будьте в бальном зале в 8:45 вечера 20 декабря.

Подготовьте акт I, сцены 1, 2, 4 и 5; акт II, сцену 1.

Вы играете Бенволио.

Пожалуйста, явитесь в костюмерную в 12:30 15 декабря для примерки.

Пожалуйста, будьте в репзале в 15:00 16 декабря для постановки боя.

Не обсуждайте это с однокурсниками.

Я вышел из кафетерия, не возвращаясь к нашему столу. Мое место занял Колин. Конверты были вскрыты, и все посматривали друг на друга, гадая, что кому написал Фредерик. Я впервые решил, что не так уж хочу знать.

Сцена 14

В зимнем семестре у нас было такое беспорядочное расписание, что мы с Мередит только пять дней спустя улучили минутку, чтобы сбежать из Замка. Джеймс, Рен и Филиппа заперлись по своим комнатам – скорее всего, учили текст; у нас не хватало времени сделать все как надо, – а Александр исчез еще в начале вечера (наверное, подумал я, он с Колином, но оставил эту гипотезу при себе). Из-за РиДж и работы над отрывками к экзамену все мы были непривычно на взводе. Перспектива спокойно посидеть и выпить выглядела волшебно привлекательной, но, придерживая дверь бара для Мередит, я не был уверен, есть ли у нас на это время.

Я ожидал, что в заведении будет почти пусто, учитывая, какой сегодня день (воскресенье) и сколько нам нужно всего сделать до двадцатого (уму непостижимо). Но в «Свинской голове» неожиданно оказалось битком, наш всегдашний стол был занят стайкой философов, которые громко спорили о том, насколько важна привычка Евклида из Мегары переодеваться женщиной.

– Что они все тут делают? – спросил я, пока шел за Мередит к столику в другой части зала. – Им что, ничего не задали на дом?

– Задали, но им не нужно в придачу заучить половину пьесы, – сказала она. – У нас несколько искаженное восприятие.

– Наверное, – ответил я. – Давай принесу нам выпить.

Она села и сделала вид, что изучает коктейльную карту (как будто мы ее не знали наизусть), пока я двинулся к бару, огибая стулья и табуреты. Парень справа – кажется, третьекурсник с хореографического – нехорошо на меня покосился, когда я попросил пинту и водку с содовой и лимоном. Покачал головой, когда я расплачивался, и, не произнеся ни слова, поднес стакан к губам.

– Спасибо, – пробормотал я, обращаясь к бармену, и понес бокалы через зал, стараясь не облиться, пока уклонялся от вытянутых ног, ножек стульев и мокрых пятен на полу.

Мередит с благодарностью приняла водку и высосала половину, прежде чем мы хоть что-то друг другу сказали.