Слово

– Нету, баб, пойдем скорее! – потянула ее внучка. – А то народу много, нам шаров не достанется…

Дома Вера Георгиевна торопливо разделась, положила найденную книгу на стол и хотела рассмотреть ее как следует, но внучка, стоя у порога, чтобы не разуваться, канючила:

– Баб, ну давай поищем еще, а? Ну что это – два шарика и одна свистулька… Ну, не жадничай, баба Вера…

Вера Георгиевна засуетилась, запричитала – да что же я тебе найду, Господи? – а сама, не отрывая взгляда от книги, выложила из шкафа стопку старых журналов «Огонек».

– Ну, что же тебе еще дать-то?..

– Тря-апок, – протянула Надя. – В коридоре половик, все равно старый, протертый…

Вера Георгиевна принесла из коридора домотканый половик, завернула в него журналы, добавила ко всему хорошую еще, но висевшую без дела жакетку.

– Донесешь ли?

– Донесу! – радостно сказала внучка, двумя руками подхватив узел. – Пока я бегаю, ты возьми свистульку, налей воды и посвисти, если хочешь. Тебе показать, как?

– Ладно, ладно, посвищу, – бросила Вера Георгиевна, провожая Надю. – Сама разберусь. Я умею…

Книга лежала перед ней – сероватый, в разводах, пергамент, красноватые строки рукописного письма, буквы кириллицы, титлы… Не верилось! Она хотела прочесть что-нибудь, но от волнения не смогла, хотя читать по-древнерусски немного умела. Настоящий пергамент Вера Георгиевна видела всего один раз в жизни, когда училась в женской гимназии во Владимире. Учитель приносил откуда-то земельную грамоту царя Ивана III – свиток, прошитый плетеной тесьмой, на концах которой висели три деревянные бабки с печатями. Помнится, его давали в руки, пергамент сухо шелестел, деревянные бабки позвякивали, как железные…

И, помнится, когда она работала в школе, уже тут, в Тобольске, однажды хотела тоже показать ученикам хоть не пергамент, а древнерусскую книгу, но в городской библиотеке ничего не нашлось. Ей советовали съездить в Новосибирск или Томск, но там вряд ли дадут на руки, тем более в другой город.

Здесь же перед ней лежала настоящая пергаментная рукопись, взятая – откуда?! – из мусорного ящика! А не напутал ли что старьевщик? Может быть, ее мальчишки принесли из дома, завороженные шарами и свистульками? Хранилась у кого-нибудь, а ее стащили и по незнанию принесли, как она когда-то отцовское пальто?

Она торопливо оделась, положила в кошелку книгу, корки, найденные внучкой, и пошла в библиотеку. Однако парадное было заперто изнутри, а за стеклом дрожал от сквозняка листок: «Санитарный день»… Вера Георгиевна обогнула здание и зашла через черный ход. В читальном зале, под потолком, висели красные и зеленые воздушные шары, стулья, составленные на столы, торчали ножками вверх, на барьере и полу были сложены стопы книг, но ни в зале, ни среди полупустых стеллажей никого не было.

Вера Георгиевна сняла у порога калоши и осторожно прошла к барьеру.

– Бабушка, библиотека сегодня закрыта! – услышала она голос невидимой женщины. – Санитарный день.

– Простите меня, – озираясь по сторонам, сказала Вера Георгиевна. – Я тут книгу принесла, хотела…

– Вам же говорят: закрыта библиотека! – уже с недовольством отозвался тот же голос. – Грамотные, читать умеете… Для кого написано?

– А вы не ругайтесь, – рассердилась Вера Георгиевна. – Я к вам по делу пришла! Вот спросить хочу: ваша это книга или нет?

За стеллажами в глубине библиотеки возник короткий диалог между женщинами:

– Кто пришел?

– Бабуся какая-то.

– Чего ей?

– Спросить хочет.

Наконец из-за стеллажей вышла женщина в черном халате со стопкой каталожных карточек в руках.

– Что вы хотели?

Вера Георгиевна, достала книгу, положила на барьер:

– Это ваша книга?

Женщина, пожав плечами, взяла книгу, взглянула на титульный лист, затем, пролистав, открыла на семнадцатой странице.

– Н-нет, – сказала она. – Не наша… Первый раз такую книгу вижу…

– Как – не ваша? Мне сказали…

– Наших штампов тут нету, – отрезала женщина. – Если б наша – были бы штампы… И книга-то чудная какая-то…

– Это пергаментная рукопись! – сказала Вера Георгиевна. – Вы понимаете, что это?

– Да? – удивилась женщина, но без особого интереса. – Первый раз вижу…

– Это точно – не ваша?

– Я свои книги, слава Богу, знаю, – обиделась библиотекарша. – У нас таких сроду не было.

– А вы книги в макулатуру сдавали? – Вера Георгиевна покосилась на воздушные шары.

– Сдавали, – пожала плечами женщина и тоже глянула на шары. – Пришедшие в негодность сдавали… Теть Поль, иди-ка сюда!

К барьеру вышла тетя Поля – толстая, короткорукая женщина с тряпкой и ведром.

– Теть Поль, ты книги грузила – такую видала? – спросила библиотекарша, показывая ей пергамент.

– Кто знает… Всякие были, – сдержанно сказала тетя Поля. – Я их не разглядывала. Экая гора лежала – где ж разглядишь! – Она вытерла руки о халат, осторожно взяла книгу. – Ишь, должно быть, старинная, по церковному написанная!.. Где разглядишь? Шофер торопит, погоняет, а я одна. Дождь идет, вымокла вся… Вилами уж остальные докидывала…

– Вилами? – вздрогнула Вера Георгиевна.