Слово

– А чё ты удивляешься? – сердито спросила тетя Поля. – Тебя бы послать, так и ты б вилами. Мужики стоят, а я одна, как проклятая… И татарин этот еще пристал: бумага, мол, сырая, грязная, скидку сделал. А потом директор на меня: чего в справке мало записали, плану нет…

– А директор ваш тут? – оживилась Вера Георгиевна. – Может, мне у него спросить?

– Откуда ему знать! – отмахнулась библиотекарша. – Книги тетя Поля сдавала… Вон, значит, какой пергамент бывает! А я всегда думала, что он толстый. А тут – гляди-ка, на свет просвечивает! Как бумажка! А еще говорят – кожа… Какая это кожа?

– Народу полна библиотека, – продолжала ворчать тетя Поля. – А как работать – все интеллигенция, все рук замарать боятся… Привыкли на мне всю жисть ездить… А два шарика взяла внуку, так сразу…

– Да не ругайся, тетя Поля, – миролюбиво сказала библиотекарша. – Проводи-ка лучше бабушку к директору.

– Во-во, тетя Поля туда, тетя Поля сюда, – пробурчала женщина и пошла мимо стеллажей. – Айда, чего стоишь-то?..

Она довела Веру Георгиевну до двери с табличкой «Директор» и, ворча, удалилась. Кабинет директора напоминал столярку: стружки, доски, рейки, стекло; пахло свежим лаком и деревом. Двое мужчин в черных халатах строили шкаф во всю стену. Когда Вера Георгиевна спросила директора, один из мужчин отложил рубанок и смахнул пот со лба. Она коротко рассказала, зачем пришла, и показала книгу.

– Ух ты! – удивился директор. – Старина-то какая!.. Где вы ее взяли?

– В мусорюще, где макулатуру принимают, – объяснила Вера Георгиевна. – Внучка моя достала, Наденька…

– Так вы хотите подарить ее библиотеке? – спросил директор.

– Я хотела спросить, не ваша ли она, – неожиданно растерялась Вера Георгиевна. – Мне сказали, что библиотека макулатуру сдавала, и эта книга…

– Да, макулатуру сдавали, – подтвердил директор. – Но это же не макулатура… У нас таких книг не было, я помню совершенно точно.

Он глянул на титульный лист, затем на семнадцатую страницу.

– А чья же она тогда?

– Не знаю, – сказал директор. – Вот и штампов наших нет… Так вы ее дарите?

– Возьмите, – согласилась Вера Георгиевна, хотя ей было жаль расставаться с пергаментом.

– Спасибо вам большое! – горячо поблагодарил директор. – Мы достроим витрину и поместим книгу на самое видное место, как образец древней письменности.

– Это пергамент, – благоговейно сказала Вера Георгиевна. – Вы уж берегите.

– Ну, разумеется! – улыбнулся директор. – Вы не волнуйтесь. Мы сейчас внедряем прогрессивную форму работы, обновляем фонды. Ваш подарок очень кстати!

Он спрятал книгу в стол и снова взялся за рубанок, Вера Георгиевна вышла из кабинета и остановилась в нерешительности. Казалось, все хорошо, все правильно, но ощущение беспокойства не проходило. «Неужто приемщик что напутал, – подумала она, направляясь по узкому коридорчику к выходу. – Кто же тогда эту книгу сдал?..» Она нащупала в кошелке твердые деревянные корки и ахнула: надо было и их отдать! Ей-то они зачем? Вера Георгиевна повернула назад, но угодила в тупик. Нигде, ни на одной двери таблички «Директор» не было. Она спустилась по короткой лестнице в несколько ступенек, повернула куда-то вправо и снова оказалась в тупике. «Господи! – испугалась она. – Заблудилась… Что же это такое?» Дверей было много, но все заперты, а людей вообще не видно… Вера Георгиевна несколько раз возвращалась к ступенькам, переходила из коридора в коридор – теперь бы уж хоть выход найти из этого лабиринта. Потом она услышала музыку – играли на пианино, и, как на маяк, пошла на звук торопливыми старушечьими шагами. В маленькой комнате девочка Надиного возраста разучивала гаммы. На оконной ручке висело два воздушных шара – красный и зеленый.

– Девочка, я куда попала? – спросила Вера Георгиевна.

– Это музыкальная школа, – сказала девочка, – А вам куда нужно?

– Я в библиотеке была…

– Так это в другом крыле, – объяснила девочка. – Вы лучше выйдите на улицу и зайдите с черного хода. У нас тут все плутают.

Вера Георгиевна нашла подсказанный девочкой выход и с радостью очутилась на улице.

Заходить второй раз в библиотеку она не стала, потому что вдруг вспомнила, а вернее, сообразила, что если в мусорном ящике оказались корки от книг, то, значит, где-то в макулатуре на приемном пункте есть и сами книги. Ведь приемщик сказал: привозили целый самосвал! Господи, неужели целый самосвал старинных книг? Что же – все слепые, не видели, что сдают? Или не понимают в этих книгах ничего?.. Да нет, вроде понимают! Откуда же тогда они взялись?

Запутавшись окончательно, Вера Георгиевна заспешила на базар, обходя грязь и лужи, – калоши ее остались в библиотеке. По дороге она встречала детей с воздушными шарами и свистульками, изредка ее обгоняли с тюками тряпья и авоськами с бумагой. Какой-то старичок катил тележку, доверху нагруженную костями. Ей уже казалось, что весь город, побросав свои дела, взялся собирать и сдавать вторсырье в обмен на шары и свистульки. Старьевщик появлялся в городе не первый раз, и раньше как-то в глаза не бросалось столь сильное увлечение горожан воздушными и свистящими диковинами.