Слово чести (ЛП)

— Отлично, — одновременно сказали Блэр и Диана.

Блэр заметила, что у Даны был особенно приятный блеск в глазах.

* * *

— Спальня там внизу, — сказала Дана, указывая, как она закрыла дверь в квартиру. — Ванная комната тоже. У меня не было времени запасать кухню, но в шкафу есть кофе, газировка и некоторые закуски.

— Я не голодна, спасибо, — сказала Эмори, держа в руках свёрток с одеждой, которую она одолжила у Блэр.

Дана откинулась на дверь, давая Эмори как можно больше места. Эмори выглядела уставшей и немного взволнованной.

— Я заставляю вас нервничать?

— Нет, — сказала Эмори с удивлением. — Почему вы?

— Ну, есть репортёр.

— Это не заставляет меня нервничать. Это меня просто раздражает.

— Что насчёт того, что я лесбиянка?

Эмори уставилась, затем рассмеялась.

На секунду она боялась, что не сможет остановиться. Весь день был в атмосфере нереальности. Она начала с встречи с четырьмя потенциальными донорами фонда, которые имели научные знания о колонии муравьёв. Ей потребовалось два часа, чтобы объяснить, о чём идёт речь в её исследовании, и ещё два, чтобы убедить их в том, что они достойны их высокого вклада. Затем она обнаружила, что её друзья привели врага в их лице в лице Даны Барнетт, и, как ни старалась, она не могла заставить себя не любить её. На самом деле, она почувствовала неожиданное влечение к ней или, по крайней мере, на её упорство и её абсолютное, непоколебимое чувство цели. Затем её вытащили из отеля и бросили в кошмар Блэр и Паулы, где она часами чувствовала себя по-разному взбешённой и беспомощной. Теперь Дана предполагала, что она может беспокоиться о чём-то столь же безобидном, как то, что она делает пас?

— Если вы не заметили, некоторые из моих лучших друзей — лесбиянки.

Дана улыбнулась.

— Это, наверное, единственный раз, когда я слышала это клише, когда это не так. Но ваши лучшие друзья, как подруги. — Её глаза стали дымными. — Я нет.

— Вы собираетесь соблазнить меня?

Сердце Даны почти остановилось, а затем так быстро забилось, что она затаила дыхание. Она надеялась, что всё ещё выглядела крутой и собранной, потому что её температура поднялась выше точки кипения.

— Хотите, чтобы я?

Эмори колебалась, внезапно желая быть очень, очень ясной. Дана смотрела на неё так, как будто её следующие слова были самыми важными словами, которые Дана когда-либо слышала. Она хотела, чтобы Дана соблазнила её? Она приглашала её?

Мысль о том, чтобы быть с женщиной, не была для неё чуждой — как это могло быть, когда Блэр и Диана стали её друзьями так быстро и так глубоко.

Время от времени она чувствовала влечение к женщинам, но напряжение никогда не было ошеломляющим. Она считала мимолётные чувства совершенно естественными и всегда считала, что она гетеросексуальна, пока не вышла замуж за мужчину, к которому вскоре обнаружила, что у неё нет особой страсти. Что больше всего удивило её в её браке, так это то, что она жаждала большего. Их возможный развод был взаимно приятным и совершенно дружным, хотя то, что лежало в основе её недовольства, ускользало от неё.

— Мне жаль. Я не знаю.

— Почему вы извиняетесь? — Дана пыталась казаться расслабленной, пока все мышцы её тела вибрировали.

Она хотела пересечь несколько футов между ними и взять лицо Эмори в свои руки. Она хотела поцеловать её, очень нежно и очень тщательно. Она хотела, чтобы Эмори сказала «да».

— Мне кажется, что у меня сложилось неправильное впечатление.

— Вы не сделали. — Дана криво улыбнулась. — Вы были совершенно уверены в своём мнении обо мне.

— Мы не говорим о том, что вы репортёр, — сказала Эмори.

— Конечно. — С другой женщиной Дана, возможно, не настаивала на этом, но Эмори была не просто женщиной. — Я репортёр, и вы можете забыть об этом на несколько часов, но это будет утром. Это будет между нами в следующий раз, когда я задам Блэр Пауэлл вопрос, который, по вашему мнению, причинит ей боль. Это будет там, когда вы доверитесь мне, а потом удивитесь, можете ли вы мне доверять.

— Вы правы. Должно быть, я устала больше, чем думала, что забыла об этом. — Эмори проигнорировала острую боль разочарования и тайно поблагодарила Дану за то, что она честна и более реалистична, чем она могла бы быть в данный момент. — Я пойду приму душ, а потом пойду спать.

— Тогда спокойной ночи, — сказала Дана.

— Спокойной ночи. — Эмори начала спускаться по коридору, а затем помедленнее оглянулась через плечо. Её улыбка была немного грустной. — Вам не нужно оставаться там, вы знаете. Я верю, что вы не соблазняете меня.

Дана отодвинулась от двери и последовала за ней, удивляясь, почему она не воспользовалась тем, что увидела в глазах Эмори. На мгновение были и уязвимость, и желание.

Глава пятнадцатая

До рассвета, суббота

Дана проснулась от тихого звука шагов в коридоре возле своей спальни. Она задавалась вопросом, было ли у Эмори столько же проблем с засыпанием прошлой ночью, сколько было у неё.

Зная, что лишь тонкая стена и её собственное нежелание разделяли их, она часами держала её в горячем поту, пока её совесть боролась с её телом.