Уверенный ответ заставил Артёма призадуматься. Как-то раз он смотрел по телевизору, на одном известном федеральном канале, которым явно заправляли рептилоиды[41]
, выступление какого-то умного дяди, который гневно утверждал, что царь Пётр украл у Руси пять с половиной тысяч лет истории. Сейчас, мол, по русскому календарю, который правильно называть «Коляды дару», семь тысяч двести восьмой год, а предки голландцев пришли в Европу менее тысячи лет назад.Впрочем, обдумав ответ Макарова, парень спросил о другом:
– Почему Пётр решил воевать со Швецией, а не продолжить войну с османами?
– Что нам османы? – вежливо улыбнулся Макаров. – Они мешают Испании, а нам от них ни тепло ни холодно. Вот шведы – совсем другое дело. Перепродажа русского зерна даёт королю полтора миллиона талеров.
Час от часу не легче, какая ещё перепродажа зерна? Шведы построили на Неве три крепости, а торговцы грузятся в Новгороде. Одни говорили, что суда под русским флагом в море не пропускались, другие утверждали, что новгородцы боялись выходить в море. Во всяком случае, Артём слышал что-то вроде этого.
– Как они могут перепродавать, если зерно везут, по слухам, на голландских судах? – недоверчиво спросил парень.
– Везут, – подтвердил Макаров, – и немцы с англичанами тоже везут. Беда в том, что Нева вообще закрыта для плавания, торговать дозволено через Ригу.
– Как это через Ригу? – изумился Артём.
Фёдор Васильевич Макаров принялся подробно рассказывать о войнах Смутного времени, которые переросли в свару между бывшими союзниками. В конечном итоге шведы отобрали у поляков Ригу и потребовали у Руси торговать только в этом городе. Кабальные условия сильно ударили по карманам торговцев, китайские и персидские товары стоили в Риге не намного дороже, чем в Астрахани. В Новгороде начался упадок, многие известные купеческие дома перебрались в устье Двины. Оно и понятно, у торгаша родной дом там, где больше денег.
Петровский волонтёр прав: что даст выход в Чёрное море в таких условиях? А ничего! Побережье давным-давно занято турками, каких-либо важных ресурсов там нет, торговых центров нет, воевать нет причин. Тем не менее войны с Турцией происходили. Почему? Надо выяснить, иначе, перебравшись в Россию, по незнанию ляпнешь какую-нибудь глупость.
– Вы говорите, османы не мешают, а сами совсем недавно закончили с ними воевать, – демонстрируя досужее любопытство, спросил Артём.
– Тоже мне война! – отмахнулся Макаров. – С османами бились Вена с Венецией, да поляки хотели отогнать их от своих границ. А нам что? Венецианцы с австрийцами денег дали, поляки Киев вернули, вот и отправили стрельцов с малым дворянским ополчением.
– Многих людей положили? Я читал о стотысячном войске, что крымчаки в степи огнём разогнали! – Артём подкинул провокационный вопрос.
– На Руси отродясь такого войска не видали! – всплеснул руками Макаров. – Стрельцы из Москвы уходили с царским полком, по пути казаки прибились, Войско собралось тысяч в двадцать, не более.
Ополчение Артёма и интересовало – в школьные годы читал в книжке о смотре, куда дворяне привели плохо одетых крестьян с муляжами вместо оружия[42]
.– Скольких ополченцев должен привести дворянин? – поинтересовался он.
– Количество боевых холопов или кошевых слуг уставами не регламентируется! – с толикой ехидства ответил Макаров. – Всё зависит только от кошелька поместного ратника. Я встречал личные отряды в сотню сабель! Впрочем, видел и одиноких ратников…
– Вы можете пояснить причины разгрома русской армии под Нарвой? – Артём вспомнил об этом событии, изложенном в учебнике истории. И вроде бы этот разгром произошёл всего год назад по местному времени.
– Какого ещё разгрома? – недовольно спросил Макаров. – Мы оконфузились, это точно, а разгрома не было и в помине.
– В чём заключался конфуз? – удивился Артём. Может, он не знает текущего значения слова «конфуз»? Что оно здесь означает?
– У шведов две сорокатысячные армии, одна билась в Голштинии с датчанами, – начал пояснять Макаров, – другая стояла против Августа под Ригой. Пётр Алексеевич предвидел появление ещё одного войска вместе с королём и перегородил реку Нарву скованными цепью брёвнами. Поляки взяли Динамюнде и блокировали вход в Двину. Наши со спокойным сердцем осадили крепость, а голландцы прислали флот и высадили третью армию в двадцати верстах от Нарвы.
– Ну, если всё складывалось так удачно, то почему царь Пётр отступил? – продолжал допытываться Артём.
– Пётр Алексеевич войском не командует, для этого есть генералы! – резко ответил Апраксин. – Мы под стенами Нарвы настоящую гору вражеских трупов положили, но после всё-таки сами отошли. По стратегии так нужно было. Это Европа посылает солдат на смерть ради личной гордыни, а нам каждый человек дорог. Ничего, недолго шведам радоваться! Шереметев уже год по Ингерманландии[43]
бродит с десятью полками драгун. Вот дождётся удобного момента и враз возьмёт Нарву.