Слово из шести букв

Девушка проскользнула через столовую, где буквально от всего, начиная с деревянных ножек уже потертых стульев Викторианской эпохи и заканчивая деревянными потолочными балками, веяло духом старой Англии. Мать и брата она нашла на кухне.

Элизабет Белл со всей строгостью смотрела на сына, опершись спиной о раковину и скрестив изящные руки на груди. Отец любил шутить, что мать Иззи является истинной женщиной. Ее рост был метр с кепкой, а также она обладала крепким легкоатлетическим телосложением. Дочь же по сравнению с ней казалась просто гигантом: ее рост составлял метр семьдесят сантиметров, а носила она сороковой размер обуви.

Свои длинные шоколадно-каштановые волосы Элизабет завязала в высокий хвост на самой макушке. Цвет волос и прическа очень контрастировали с ее молочно-белой кожей и одеждой: укороченными легинсами и блузкой-безрукавкой с пуговицами. Она была как девчонка из пятидесятых. Мама Иззи выглядела моложе своих лет. Никто бы и не подумал, что у нее четверо детей, трое из которых уже совершеннолетние. Но ее миниатюрное телосложение никак не соответствовало характеру: Элизабет Белл была не робкого десятка.

Как только Иззи вошла, мать резко мотнула головой, и волосы коснулись ее бледного нежного лица.

– Это ты разрешила Райли взять сегодня машину?

– Ага.

Мать от разочарования цокнула языком:

– Но в половине четвертого ты должна забрать бейглы, помнишь?

– За мной уже едет Пейтон.

Стоило Элизабет услышать это имя, как она тут же успокоилась. Так было всегда. Она наверняка даже разрешила бы Иззи бросить школу и вступить в какую-нибудь жуткую секту, если б знала, что Пейтон будет рядом.

– Хорошо. Но вернись домой к ужину, в шесть. Я не хочу, чтобы мы опоздали в аэропорт. Номер рейса…

– Тридцать семь шестьдесят пять, – в один голос выдали Райли и Иззи. – Прилетает в девять двадцать.

Они походили на солдат, взятых в плен, которые без остановки повторяли свои имена, ранг и номер эшелона. Мать сняла с крючка на шкафчике фартук с оборками и тут же превратилась из школьницы в домохозяйку из пятидесятых.

– Надеюсь, Альберто понравится здесь после недели в Сан-Франциско, – пробурчала Элизабет, протыкая зубочисткой крупную картофелину.

– Все будет хорошо, мам, – ответила Иззи, пока брат, прижимая палец к губам, тихонечко вышел из кухни. – Наш дом прекрасен, и ты сделала все возможное, чтобы он чувствовал себя желанным гостем.

– Спасибо. – Женщина улыбнулась и с благодарностью посмотрела на дочь, на время прекратив мучить картофелину. – Ты сегодня занималась итальянским?

От этого вопроса у Иззи внутри все сжалось.

– Ага.

– E come va?[8]– спросила женщина. Ее итальянский идеален.

Черт! Иззи попыталась перевести вопрос, заданный матерью. Она была почти уверена, что та спросила: «Как дела?» – но не решалась ответить на итальянском. Не хотела, чтобы мамины мечты разрушились всего за несколько часов до приезда Альберто.

– Все хорошо, – ответила девушка, слегка пожимая плечами и открывая холодильник, чтобы скрыть смущение. Есть не хотелось, но она достала кусочек сыра.

– Bene[9]. – Мама снова улыбнулась, потянувшись за другой картофелиной, а затем посмотрела в сторону огромного окна, выходившего на водоем. – Надеюсь, сегодня не будет этого ужасного тумана.

– Не будет, мам.

«Еще как будет», – подумала Иззи про себя.

– А твоему отцу лучше вести себя адекватно. – Мама резко ткнула картофелину, словно вымещая на ней свою злость.

– Все будет окей, – ответила ей Иззи, хотя и не верила в сказанное на все сто процентов.

Ее отец не был отбитым на всю голову. Скорее обычным человеком в возрасте, искренне считавшим, что его шутки смешны и можно говорить все, что придет в голову. Порой он даже не думал, что о некоторых вещах стоит промолчать. Отец не поддерживал план с программой обмена. Он называл это «мафиозная схема». Его специфическое чувство юмора часто противоречило добродушному характеру. К счастью, отец почти всегда пропадал на работе или прятался в мастерской, в гараже, поэтому наверняка Альберто будет видеться с ним только за ужином.

Элизабет отложила зубочистку и потянулась к дочери.

– Я просто хочу, чтобы ты поскорее набралась опыта.

– Знаю, – ответила Иззи, ловко взяв ее за руку и переплетя пальцы.

– Улучшила свой итальянский и смогла принять участие в программе обмена.

Мать не отводила глаз от окна. Иззи знала, что она видит там не серое небо и рыбацкие лодки, а солнечные поля Тосканы, на которых никогда не была.

– Так и будет, но…

– Не застрянь здесь, доченька. – Женщина положила руку ей на предплечье и изменилась в лице. – Здесь может остаться кто угодно, кроме моей Элизабет.

Иззи проглотила ком в горле. Ее полное имя именно Элизабет. Иззи была названа в честь матери, а значит, ей суждено нести на своем хребте ее несбывшиеся мечты.

– Обещай мне. – Женщина крепче вцепилась в плечо девушки.

«Обещаю», – подумала Иззи.

– Обещаю, мам, – прошептала она.

Мать держала ее так крепко, что внутри все сжималось.

– «Судьба» тоже состоит из шести букв, как и слово «печаль», – произнесла мать неожиданно горько и отчаянно. – И твоя точно не здесь. Я…