Слово короля. Часть вторая (СИ)

— Лиза, поверь, я всё прекрасно понимаю. Но и ты выслушай меня. Я вырос на Сульфаре. Вырос среди его людей и обычаев. В нашем обществе это не просто болтовня. Если ты дал своё слово, поручился за что-то, то обязан держать за это ответ. Потому что слово, это последние, что остаётся у человека. Оно будет у него даже тогда, когда у него забрали всё остальное. Две вещи. Слово и Жизнь. Вот, что у нас есть. Первым мы клянёмся. Второе мы отдаём. Пандар знает это, как никто другой. Он Аристократ, а среди них, это значит даже больше, чем среди обычных людей.

— Noblesse oblige — хмыкнула Лиза.

— Что?

— Не бери в голову, — произнесла девушка, — ты ведь понимаешь, какова будет цена, если Пандар предаст нас?

Шехар поднял голову и посмотрел в сторону прозрачного остекления кабины пилотов. Там, за бортом, стремительно проносился пейзаж побережья Ригведского моря.

— Поверь, Лиза, я понимаю это, как никто другой.

Глава 21

Мобильные доспехи Камаан ке Сена вошли в разрушенные ракетным огнём окраины Райпура.

Они стремительно продвигались вперёд, практически не встречая на своём пути никакого сопротивления. Опустошительный ракетный обстрел лишил повстанцев заранее заготовленных позиций, вынуждая их, как крыс, бежать по улицам горящего города.

«Дуллаханы», «Грендели» и даже несколько рейнских тяжёлых «Бакхауфов» и более лёгких «Шварцев», которые Протекторат в небольших количествах всё же поставил Хашмитам. Почти сорок боевых машин шли вперёд по разрушенному городу под прикрытием танков «Архант» и отрядов пехоты.

Стаккато выстрелов импульсных орудий не прерывалось ни на мгновение. Каким-бы ужасающим и разрушительным не был обрушившийся на город ракетный удар, он не мог убить всех. Какие-то группы повстанцев Каур Кай всё ещё оставались в живых, не зная благодарить за это богов или же слепую случайность. Они выжили под огнём термабарических зарядов, в то время, когда их товарище горели в пламени.

И всё же, они ещё были живы. Всё ещё были вооружены.

Поэтому, когда мобильные доспехи приблизились к городу, их встретили огнём переносных ракетных комплексов и залпами безоткатных орудий.

Но, то, что изначально должно было обрушиться на врага бесконечным и убийственным потоком, превратилось лишь в жалкий, едва моросящий дождь. Наступающие колонны хашмитских мобильных доспехов и другой техники встретили лишь разрозненные очаги сопротивления, которые наступающие солдаты Камаан Ке Сена быстро окружали и подавляли, без какой-либо жалости истребляя своих противников. Мобильные доспехи, не церемонясь обстреливали здания, в которых засел враг, разрушая их до основания.

Абал следовал за ними, находясь в арьергарде наступающих сил.

Его «Бакхауф» мерно вышагивал вперёд под защитой пяти «Дуллаханов» и двух более быстрых и манёвренных «Шварцев». Хашмитский военноначальник постоянно отслеживал происходящее на поле боя, быстро отдавая приказы в тех случаях, когда видел в этом необходимость.

Он уже не был тем порывистым, неопытным командиром, каким был всего полгода назад. Тогдашнее поражение в Каттак-Репале и последующие за ним сражения многому научили его. Абал тренировался и учился каждый день, стараясь стать сильнее, чем был вчера. Для него это был единственный приемлемый и возможный путь развития. Становиться сильнее. Идти вперёд. Других вариантов для него просто не существовало.

В наушниках его шлема раздался голос пилота одного из «Шварцев».

— Генерал.

— Докладывай.

— Впереди движение. Шестьсот метров. Замечены мобильные доспехи повстанцев. Позвольте нам разобраться с угрозой...

Абалу хватило всего нескольких секунд на то, чтобы принять решение.

— Следуйте за мной, — коротко приказал он, активируя ускорители своего «Бакхауфа».

Ни один из его людей даже не подумал о том, чтобы оспорить приказ. С подобными Абал расправлялся ещё более жестко, чётко показывая своё превосходство над остальными. Никто не имеет права перечить ему. Вот и сейчас, идеально надрессированный пилот разведывательного «Шварца» лишь передал ему данные на обнаруженные доспехи повстанцев.

Тридцатитонный мобильный доспех на ходу оторвался от земли и начал подниматься в воздух, под рёв установленных за спиной меха ускорителей. Абал почувствовал резко возросшую перегрузку. Вместо того, чтобы сопротивляться ей, он отдался ей, позволив вдавить своё тело в кресло.

Не такую сильную, как он рассчитывал. Не такую резкую и неистовую, как та, что он испытывал, работая на тренажёрах «Шивы». Он бы предпочёл этого неистового монстра, вместо послушного, как выдрессированный пёс «Бакхауфа».

Тяжёлый доспех приземлился на крышу одного из городских зданий. Противник был у Абала, как на ладони. Несколько потрёпанных королевских «Шахов», один «Ракшасс» и то, что больше всего было похоже на обычные погрузочные мехи, с кустарно приделанным на их корпуса оружием.

Заметив его, повстанцы практически моментально открыли огонь из всего, что только было у них в наличии. На крышу восьмиэтажного здания обрушился настоящий вихрь из снарядов импульсных пушек и двадцатимиллиметровых роторников.