Слово на букву «Л»

Она пыталась избавиться от этих мыслей. Они давили, словно камни. Но вместо них в ее мозгу тут же вспыхнули снимки, где она вместе с матерью. Недовольная собой, Белла сосредоточила все свое внимание на холодильном шкафу. Что еще нужно купить? Она уставилась на коробку апельсинового сока, будто на ней мог быть написан ответ.

У кассы Белла расписалась на чеке.

«Дачу-личи?»

Она почувствовала себя позабывшей язык иностранкой, чужой в своей собственной стране.

«Хотите получить сдачу наличными?» — повторила кассирша.

Она автоматически кивнула, молча стоя у кассы.

«Сколько?» — повторила девушка уже недовольно, требовательно.

Белла прочла объявление у кассы: «Если Вы расплачиваетесь следующими дебитными карточками, то можете получить до 50 фунтов сдачи наличными».

— Пятьдесят, — повторила она вслух, без единой мысли в голове.

Складывая покупки в багажник машины, она аккуратно уложила яйца так, как будто ей было не все равно, разобьются они или нет.

С парковки Белла выезжала медленно; машина ползла, как черепаха. С трудом она заставляла себя обращать внимание на поворачивающие назад автомобили, на покупателей с неповоротливыми тележками, на маленьких детей, так и норовящих попасть под колеса. Она видела перед собой только его лицо. Его улыбку, его нахмуренные брови. Белла на минуту зажмурилась и помотала головой. Нельзя о нем думать. Нельзя. Думай о чем-нибудь другом. Все равно о чем.

Затем, как в тумане, она увидела перед собой уходящего от нее Патрика. Он слегка обернулся, как будто чувствуя ее взгляд, но она так и не поняла, точно ли это был он. Кожа покрылась мурашками. Вдруг он опять обернется и кивнет, позовет за собой? Холод и страх сковали Беллу от плеч к позвоночнику и ниже, до самых коленей.

— Патрик! — хотела она крикнуть ему вслед. — Патрик!

Удар. Скрежет металла. Мерзкий визг резины. Ее швырнуло вперед и влево, и ремень безопасности тут же отбросил ее обратно.

— Корова тупая! Ты что делаешь? Ты же меня видела, твою мать!

Через окно машины во всю глотку на нее орал какой-то мужчина. Она успела заметить, что на переднем зубе у него сверкала золотая коронка.

Она смотрела на него, а он все кричал. Его губы быстро двигались, рот то открывался, то закрывался; он яростно жестикулировал. Раздался хлопок — это он ударил рукой по капоту ее машины. Она попыталась было покрепче сжать руль, но не почувствовала своих рук. Она посмотрела вниз — руль был на месте, руки ее вцепились в него изо всей силы. Если бы только она смогла его повернуть! Ноги ее дрожали.

С орущим человеком уже разговаривал полисмен. Твердо взяв того под руку, он отводил его в сторону. В ее окно снова постучали. Другой полисмен жестом показывал, что он что-то крутит вниз. Как мило. Это что, игра такая?

— Откройте окно, — сказал он сквозь стекло.

Откройте окно. Она почти услышала, как в ее мозгу зажужжали, задвигались и снова встали на место маленькие колесики. Она увидела, как ее собственная рука несколько раз раздвинула воздух, как воду; попала наконец на ручку и взялась за нее.

— Выключите зажигание и выходите из машины.

Белла, не двигаясь, смотрела на полицейского. Выражение лица у него изменилось, он наклонился, дотянулся до ключа и повернул его. Открыл дверцу изнутри.

— Вы ранены, мисс? Подождите. Не двигайтесь. Оставайтесь там.

Еще какой-то человек присел на корточки возле нее, начал задавать вопросы. Болит ли у нее что-нибудь? Как шея? Может ли она пошевелить ногой? Ступней? Как ее зовут? Знает ли она, какой сегодня день?

— Вот и ладушки. Теперь давайте-ка выйдем из машины. С вами все будет в порядке.

Ей на шею аккуратно надели мягкий поролоновый воротник. Отстегнули ремень безопасности — раздался щелчок. Она сделала неуверенный шажок, как новорожденный теленок, осторожно встающий на дрожащие ножки. Ей было очень холодно, и кто-то накинул ей на плечи тяжелый стеганый жакет. Ее держали под руки. Она была не одна.

— …у нее шок, — произнес чей-то голос.

Полисмен спросил, медленно произнося каждое слово:

— Хотите ли вы, чтобы мы кому-нибудь позвонили?

Уилл. Я хочу Уилла.

Кто-то сунул ей в руку пачку бумажных носовых платков. Но она не могла позвонить Уиллу. Пусть мама с папой приедут и заберут ее. Они все уладят. Нет, не уладят. Они не хотят ее больше видеть. Она потрясла головой. Полисмен поднес к ее лицу трубочку и велел дунуть; замигал зеленый огонек, и ей сказали, что она «в порядке».

— Мы должны задать вам несколько вопросов, — сказал полисмен, — но сначала вас должен осмотреть врач. Хорошо?

— Да-да, — кивнула она.

Она понимала. Ей должны были задать вопросы. Ее надо осмотреть.

Прежде всего, сказали ей, она должна подняться по этой лесенке — в карету «скорой помощи». Кого-то ранило? Пока ей помогали забраться на ступеньки, она повернула голову, чтобы посмотреть на свою машину, но увидела только маленький белый фургон с надписью на переднем правом крыле «Цветы от Фионы — На Любой Случай». Ее машина там. Она была в ней. Беллу лихорадило, земля как будто сотрясалась у нее под ногами.