Слово о граде Путивле

– Проводи его в поварню и угости вином ромейским, – приказала княгиня Ефросинья ключице Авдотье Синеус.

Когда берендей и ключница ушли, Ефросинья Ярославна шутливо сказала дочери:

– Какой у тебя щедрый воздыхатель!

Княжна покраснела до кончиков ушей.

– Что ты о нем скажешь? – подозрительно спросила княгиня Паука.

– Что княжне повезло! – шутливо ответил воевода, а потом серьезно добавил: – Он один стоит сотни воинов и служит не за деньги. Будет ей верным псом, пока княжна не прогонит его.

– Ну, что ж, пусть служит, – разрешила Ефросинья Ярославна. – Только больше не приводи его сюда.

– Как прикажешь, – поклонившись, произнес воевода Паук.

– Как ты думаешь, почему помощь не идет? – спросила княгиня. – Ярослав Черниговский обещал прислать к понедельнику.

– Потому что своя рубашка ближе к телу. Они ждут, не нападут ли поганые на них, – ответил воевода. – Так что помощь надо ждать к понедельнику, да только к следующему.

– Продержимся до понедельника?

– Конечно, – уверенно ответил Олекса Паук, – даже если дождь прекратится.

– Мы будем молиться, чтобы он не прекращался, – сказала княгиня.

Дождь лил почти без перерывов. Из-за него воинственный порыв половцев становился с каждым днем все слабее. К непогоде добавлялись непонятные и страшные смерти по ночам. Несмотря на усиленную стражу, утром степняки находили новые обезглавленные трупы. Поскольку свидетелей этих убийств никогда не оставалось, следовал вывод, что это действует нечистая сила. И днем она не унималась. Все чаще на берегах Сейма и озер стали находить одиночек и небольшие группы, умерших «сладкой» смертью. Особенно страшным днем был четверг – Русальчин Велик день. Поганые не знали, что в этот день даже вдалеке от водоемов нельзя ходить без оберегов от русалок. К вечеру степняки не досчитались больше сотни воинов. В половецком войске начался ропот. В ночь с четверга на пятницу сбежали в степь несколько небольших отрядов. В пятницу днем к Гзаку пришли почти все ханы и потребовали снять осаду и вернуться в степь, иначе воевать будет некому.

– Со дня на день я жду великого колдуна Озука. Он поможет нам справиться со злыми духами русичей, – успокоил ханов Гзак. – Подождем еще три дня.

Ханы, после долгих споров и уговоров, согласились подождать. А ночью сгорела юрта хана Гзака. В огне погибло все, кроме деревянного ларца. Из-за чего произошел пожар и как могла сгореть промокшая почти насквозь юрта – никто не мог объяснить. Ясно, что не обошлось без нечистой силы. Тут еще утром пришла весть, что на помощь путивльчанам идет Ярослав Всеволодович Черниговский с большой ратью. Услышав эту весть, хан Гзак решил, что пожар – это знак судьбы, предупреждение, и приказал возвращаться домой, в степь, под защиту своих добрых духов. Чтобы хоть как-то усладить горечь напрасного похода, Гзак пообещал остальным ханам:

– По возвращению казним всех захваченных в плен русичей, в том числе и князей.

Ведьма подождала до следующего вечера, чтобы половцы не передумали и не вернулись, а потом собрала в горшки гадов и накрыла их крышкой. Дождь сразу перестал, и с понедельника установилась солнечная, жаркая погода.

33

К князю Игорю Святославичу, подчеркивая его знатность, было приставлено двадцать стражников. Они следовали за князем повсюду, а ночью спали вокруг выделенной ему юрты. Еду ему готовила русская рабыня Янка, а ее сын Овлур, шестнадцатилетний юноша, принявший под влиянием матери христианство и хорошо говоривший по-русски, обслуживал Игоря Святославича. Большую часть времени князь проводил на соколиной охоте. Хан Гзак перед походом дал князю Игорю в пользование своего лучшего сокола, предупредив, чтобы берегли птицу, как зеницу ока. Князя не столько привлекала сама охота, сколько возможность побыть подальше от половецкого стойбища. Ведь если попал в стаю – лай не лай, а хвостом виляй. Как бы уважительно не относились к нему, как бы не подчеркивали, что он не пленник, а почти гость, все равно от долгого пребывания среди половцев ему становилось тошно, с каждым днем труднее было сдерживать раздражение, казаться покорным.

– Бежать тебе надо, князь, – уже на второй день плена предложил Овлур, – а я тебе помогу.

Игорь решил, что слуга действует по указанию хана. Просто так убить князя нельзя, иначе и с ханом подобным образом обойдутся, если попадет в плен, а вот во время побега – это никого не возмутит.

– Я для славы не бежал во время боя от дружины и теперь бесславным путем не пойду, – отвечал князь слуге.