Слово о полку Игореве

О книжных источниках пишет и сам автор Пространной редакции: «от кних приводя. И потом списах жалость и похвалу», т. е. речь идет о Задонщине Краткой редакции и книгах (Сказание, Никоновская летопись).[А. Мазон считает, что в данном случае речь идет о первоначальном тексте Задонщины («Жалость»), к которому добавлена вторая часть — «Похвала» (Mazon. Le Slovo. P. 20. Ср.: Krälik. S. 106). A. Вайян из слов «преже восписах» делает заключение, что автор Пространной Задонщины когда-то, еще до создания этого произведения, написал рассказ о страданиях Руси (La Zadonśćina. P. XIV). По Р. О. Якобсону, соображения которого принял Д. С. Лихачев, «жалость» и «похвала» были первичным сочетанием в Задонщине, своеобразным литературным «диптихом», при этом «жалостью» автор Задонщины якобы называл Слово о полку Игореве (Jakobson R. Wkład językoznawstwa do krytycznej analizy tekstu Slova o wyprawie Igora // Zeszyty naukowe Uniwersytetu Jagiellónsckiego. N 24. Prace językoznawcze, zeszyt 3. Kraków, 1960. S. 302; Лихачев. Изучение «Слова о полку Игореве». С. 43; Соловьев. Восемь заметок С. 382).] Автор пишет «похвальную» повесть («о похвальных сих… повестех») «инеми словесы», т. е. отличными от тех, которыми писал Софоний Рязанец (точнее, от Краткой Задонщины).

Упоминание о «похвале», скорее всего, перенесено во вступление Задонщины из заглавия Сказания о Мамаевом побоище. Из 54 списков Основной редакции (приведенных Л. А. Дмитриевым в его обзоре рукописей памятника) в 17 есть заглавие «Сказание о Мамаевом побоище и похвала великому князю Димитрию Иоанновичу Московскому» (см. под № 19) или сходные. Только в 19 заголовки не содержат слова «похвала» (18 списков или дефектны, или не имеют заголовка вообще). «Похвала» есть и в заголовках большинства списков Сказания Распространенной редакции. Собираясь писать «инеми словесы» о «полку» Дмитрия Ивановича, автор Пространной редакции хочет поведать «по делом и по былинам» (У), т. е. в соответствии с делами и правдой, а не в поэтической форме (как Софоний). И именно для этого он включает в свой рассказ фактические данные из Никоновской летописи и из Сказания о Мамаевом побоище.

Фрагмент № 2. Зачин о Бояне и князьях.

Краткая редакция:

Первее всех вшед восхвалимь вещаго[В ркп.: вещагого.] Бояна в городе в Киеве, гораздо гудца. Той бо вещий Боян, воскладая свои златыя персты на живыя струны, пояше славу рускыимь княземь, первому князю Рюрику, Игорю Рюриковичю, Владимиру Святославичю,[В ркп. вместо последних двух слов: Святославу Ярославичу.] Ярославу Володимеровичю {К-Б, л. 122 об.}.

Пространная редакция:

Но потрезвимься мысльми и землями и помянем первых лет времена и похвалим веща боинаго гораздаго гудца[В ркп.: гдуца.] в Киеве. Тот Боюн воскладше гораздыя своя персты па живыа струны и пояше князем руским славы, первую славу великому князю киевскому Игорю Рюриковичю, 2 — великому князю Владимеру Святославичю киевскому, третюю — великому князю Ярославу Володимеровичю (И1) {л. 215 об. — 216}.

Не проразимся мыслию, но землями, помянем первых лет времена, похвалим вещаннаго боярина, горазна гудца в Киеве. Тот боярин воскладоша горазная своя персты на живыя струны[В ркп.: струпы.] пояша руским князем славу, первому князю киевскому Игорю Рюриковичю[В ркп.: Бяриковичю.] и великому князю Владимеру Всеславьевичю киевскому и великому князю Ярославу Володимеровичю (У) [л. 172–172 об.].

Не поразился мысленными землями, помянем первых лет времена, похвал вещаго горазда гудца. Тот бо деи похвалы вещи буйный, накладает свои белыя руцы но злотый струны, пояше руским князем похвалу: первому князю рускому на земли киевской Рурику, великому князю Володимеру Светославычу, великому князю Ерославу Володимеровичу (С) {л. 37}.

Во втором фрагменте Задонщины автор вспоминает о певце Бояне, певшем славу киевским князьям.