Слово о полку Игореве

В 90-е гг. XVIII в. Екатерина II частенько обращалась за справками по историческим вопросам к своему «лейб-историку». До нас дошло 10 писем и записок Екатерины к Мусину-Пушкину (первое письмо датировано 23 декабря 1793 г.).[ЦГАЛИ, ф. 195, on. 1, ед. хр. 6074.] В них императрица проявляет живой интерес ко многим событиям истории Древней Руси и, в частности, просит сообщить ей, где были похоронены Ослябя и Пересвет, сообщает свое наблюдение о том, что «галицкие князья имели границу по Серету и по Дунаю».[Очевидно, А. И. Мусиным-Пушкиным составлена справка о Данииле Галицком, приложенная к письмам Екатерины II.] Разговоры о древней Песни, найденной А. И. Мусиным-Пушкиным, достигли Екатерины II. Возможно, что это и явилось одной из причин, побудивших императрицу осмотреть уникальную коллекцию рукописей синодального обер-прокурора, о чем он сам глухо сообщает в автобиографии. Вынужденный обстоятельствами, он передает около 1795 г. писцу список XVIII в. со Слова для составления копии для императрицы.[Копия перевода сделана до смерти Екатерины II в 1796 г. на бумаге с водяными знаками «Pro patria» с контрамарками «I. Kool» и «D&C Blauw» (Дмитриев. История первого издания. С. 136). По данным С. А. Клепикова, любезно сообщенным мне, первая филигрань встречается на документах 1784–1797 и 1787 гг., вторая датирована 1788–1798 гг.] Ведь последняя поручила ему «обо всем, что до российской истории касается, делать выписки».[{Калайдович К Ф.}. Записки для биографии… С. 82.]

В настоящее время трудно сказать, читала ли Екатерина II сделанный для нее список Слова. Как известно, этот список вплетен в сборник, содержащий бумаги императрицы и сделанные для нее копии древнерусских исторических сочинений. П. Пекарский считал, что список Екатерина II читала на том основании, что она написала на л. 269 требование представить ей «реестры Рюрикова рода князей поименно». Требовать следовало «из Чернигова, Переяславля, Нов-городка-Северского», а также из Новгорода, Ростова, Суздаля и других городов. Заметку Екатерины II «урман по турецки значит лес» (л. 171) П. Пекарский сопоставляет со словом «Урим» из копии Игоревой песни.[Пекарский П. «Слово о полку Игореве» по списку, найденному между бумагами императрицы Екатерины II//Записки имп. Академии наук. СПб., 1864. Т. 5, приложение № 2. С. 6–7.] Вопрос о знакомстве Екатерины II с Игоревой песнью не может пока считаться решенным, ибо отсутствуют еще тщательные исследования всего екатерининского сборника (не вполне ясны время его составления, соотношение вплетенных в него частей и заметок императрицы, принадлежность почерка Екатерининской копии Песни и т. п.).[См. также: Моисеева Г. Н. «Слово о полку Игореве» и Екатерина II. С. 3—30.] Но вот Д. Н. Альшиц решительно заявляет, что «чтение „Слова“ с новой силой возбудило в царице интерес к древнейшим временам истории Руси» и что характер непосредственной реакции Екатерины II на Слово «является решительным приговором рассуждениям так называемых скептиков о подделке Слова в конце XVIII в.», так как Екатерине II не пришло в голову оценивать и использовать список Слова с позиции внешнеполитических притязаний России.[Альшиц Д. Н. Историческая коллекция Эрмитажного собрания рукописей. М., 1968. С. 12–13.] Здесь догадка наслаивается на догадку. То, что Екатерина II читала копию Песни, не доказано. А цели, которые она ставила бы, читая ее, в сборнике вовсе не обязательно должны были бы найти отражение.

Обратим внимание на интересные отличия начала копии перевода, сделанного Мусиным-Пушкиным для Екатерины II, от его другого перевода, сохранившегося в трех списках.

Екатерининская копия начинается с краткого изложения содержания Слова, причем последнее лишь уподобляется героической поэме, но отнюдь не отождествляется с нею («В сем Слове наподобие ироической поемы описывается…»). Зато здесь еще совершенно отсутствует уведомление о том, что «сия поэма писана в исходе XII века», которое предваряет другой перевод графа. Таким образом, из предисловия к переводу в Екатерининской копии еще совершенно неясно, когда же было написано Слово — в древности или в новое время.

Показательны и различия первых фраз обоих переводов.[Дмитриев. История первого издания. С. 318, 337.]

Перевод в Екатерининской копии:Коль прилично нам, братцы, представить древним слогом жалостную повесть о сражении Игоря Святославича? Мы составим оную из самых деяний тогдашняго времени, не употребляя вымыслов Бояновых… Мы помним, что в древности, когда хотели какое сражение описать, то изображали оное…

Другой перевод XVIII в.:Коль мило будет нам, братцы, начать древним слогом жалобную повесть о сражении Игоря, Игоря Святославича. Начнем же оную по течению деяний того времяни, а не по вымыслу Боянову… Мы помним, что в старыя времена по-ведающие о сражениях изображали оное…