Слово о полку Игореве

82—95. Речь Осляби в Синодальном списке деформирована: Яковом звали не Пересвета, а его сына. Это произошло от неверного понимания чтения Краткой Задонщины («уже твоей главе пасти на сырую землю, на белую ковылу — моему чаду Иякову»).[По составителю К-Б, Ослябя имел в виду двух лиц: Пересвета и своего сына Якова. Р. П. Дмитриева считает, что в К-Б обращение «моему чаду Иякову» сформулировано неточно (Дмитриева. Взаимоотношение списков. С. 213). Однако составитель Краткой редакции в списке погибших воевод прямо называет Якова сыном Осляби, отделяя от него Пересвета («Ияков Ослебитин, Пересвет чернец»). Обоим погибшим в предсказании Осляби соответствуют два дополнения: «на сырую землю» и «на белую ковылу». Правда, мысль в К-Б (и, очевидно, в протографе Пространной Задонщины) выражена излишне лапидарно. Это и привело к неверному пониманию текста в С (здесь «брате чадо Якове», что вторично по сравнению с «чаду Иякову» К-Б). Общий текст для К-Б и С Р. П. Дмитриева считает первичным (Дмитриева. Взаимоотношение списков. С. 205, 214). А. Вайян, на наш взгляд, заблуждался, когда считал, что К-Б говорил о гибели Осляби (La Zadon's'cina. P. XVI).] В И1 и У текст в целом лучше передает протограф Пространной Задонщины. Однако в нем есть и черты, появившиеся только в изводе Ундольского. Так, в протографе читалось, очевидно, «пасти» (так К-Б, С), а не «летети».[См. также: Kr'olik. S. 114.] Отсутствовал и глагол «лежати» (его нет в К-Б и С), т. е. формулировка имела черты, близкие к С: «а чаду моему Якову на зелену ковылу». Текст «лежати на поли Куликове за веру христьянскую» мы считаем дополнением, появившимся в изводе Ундольского, которое совершенно излишне в К-Б: «твоей главе пасти на сырую землю, на белую ковылу моему чаду Иякову» и С «но зелену ковылу зо землю Рускую и зо обиду великого князя Дмитрея» (см. аналогичные дополнения в Пространной редакции в фрагментах № 1, 15, 26). Их основа — фрагмент № 11 по К-Б: он разрывает естественное продолжение предсказания Осляби (см. фрагмент № 18).

Следы позднего происхождения списков И1 и сходных видны в формуле предсказания Осляби. По К-Б Пересвет должен пасть на сырую землю, а Яков — на белую ковылу. В списке С оба героя падают на ковылу. В списках И1, У добавляется союз «а», но он уже не нужен (ибо противопоставление потеряло всякий смысл).

Л. А. Дмитриев возводит к первоначальному тексту Сказания фразу некоторых поздних списков о том, что князь «паде на колену на ковыле зелене» (ГБЛ, Рум., № 378), «на траве зелене» (ГПБ, Погодина, № 1155), «на ковыле траве зелене» (ГИМ, Барсов, № 1521).[Дмитриев. Вставки из «Задонщины». С. 410.] Однако никаких текстологических причин для этого у нас нет. В данном случае несомненно, что на отмеченные списки Сказания (или их архетип) влияла Задонщина Пространной редакции.[О влиянии Задонщины на названные списки Сказания см.: Демкова. Заимствования из «Задонщины». С. 464, 469 и др. Текст «за веру хрестьянскую» (И1) считаем вторичным (сранительно с С и К-Б), в отличие от Р. П. Дмитриевой. См. также замечания О. Кралика (Дмитриева. Взаимоотношение списков. С. 214; Kr'olik. S. 80).]

86—86. И. Б. Греков обратил внимание на то, что по изводу Унд. Пересвет и Яков Ослябитин должны были погибнуть за князя Дмитрия, а по С — и за князя Владимира Андреевича, что он считает позднейшим дополнением.[Греков И. Б. Восточная Европа и упадок Золотой Орды (на рубеже XIV–XV вв.). М., 1975. С. 393.] Владимир Андреевич отсутствует в ряде текстов извода Унд. Но это исключение его имени следует считать вторичным, ибо Задонщина Пространной редакции представляет собою во всех списках «жалость и похвалу» обоим князьям. Князь Владимир, несомненно, один из героев этого произведения.

97. Не вполне ясно, как читался первый плач в протографе Пространной редакции. В списках И1, И2, У плачут «Микулина жена Васильевича да Марья Дмитриева» (И2 «Федосьа Микулина жена, Васильевича да Марья Дмитриева жена Волынского», У «Микулина жена Васильевича Федосья да Дмитриева жена Марья»). Это, конечно, противоречит первоначальному тексту Задонщины (в К-Б «жена Микулина Мария») и даже самой Пространной редакции (далее говорится «прилелей моего государя ко мне, Микулу Васильевича» И1). В Румянцевском списке Сказания слова «да Дмитриева жена Воложского Марья» попадают во второй плач, где они соседствуют с текстом о Марии (вдове Тимофея). В списке С помещен более простой текст «Микулина жена Марья». Поскольку С нередко дает лучшие чтения, близкие к К-Б, то и в данном случае предпочтителен вариант С (сходный с Печ.), хотя весь контекст фразы близок к У и другим, а не к К-Б. В принципе, следовательно, он мог появиться в результате редакционного сокращения. В. П. Адрианова-Перетц и A. Вайян считают, что текст И1 читался в протографе Задонщины.

B. Ф. Ржига предпочитал даже для протографа Пространной редакции давать чтение С. О. Кралик считал чтение И2 вторичным.[Kr'olik. S. 30.]