Слово солдата

— Ничего, мы живучие, — сказал Василий Терентьев, высовываясь почти наполовину из окопа.

Рядом с ним появилась голова его неизменного спутника в боях и походах Виктора Панкратьева, а дальше, словно вырастая из земли, замаячили головы и плечи остальных партизан 4-го отряда. Все в грязи, обсыпанные землей, зло поблескивают глазами. А пулеметчики П. Левешко, П. Паус, М. Прудников и А. Радкевич уже суетились, устанавливая пулеметы, еще и еще раз проверяя удобство позиций.

Справа, по краю деревни Березово, мелькали над окопами шапки партизан 3-го отряда. Отряхивая землю с одежды, бойцы готовились к бою. Не торопясь, поудобней устраивали пулеметы А. Дубровский, П. Ковалевский, М. Крупеня, Лена Коваленко, И. Фомин…

Все готовились к бою…

И вот в рваных клочьях низкого тумана стали проглядываться три танка. За ними мелькали фигуры солдат. Наши окопы молчали. Но когда цепь противника подошла поближе, более четырехсот винтовочных, автоматных и пулеметных стволов ударили неистовым огнем. С первых же выстрелов бронебойщики заклинили башню переднего танка. Ствол его пушки уже не вращался. Танк стал разворачиваться и на какое-то время застрял в болоте. Но, яростно вращая гусеницами, все же выбрался на твердую почву и медленно пошел назад. Другая машина с перебитой гусеницей закружилась на месте. Ее добили бы из ПТР, но третий танк, прицепив поврежденную машину на трос, выволок ее с поля боя. Пехота противника начала откатываться назад, накапливаясь в низинах и оврагах.

Еще несколько раз в этот день гитлеровцы пытались прорвать оборону отрядов, но безрезультатно. Партизаны встречали их яростным огнем.

Основной удар противника был направлен на оборону 3-го отряда, позиции которого проходили по восточному краю небольшой деревушки Березово. Именно здесь во время очередной атаки со стороны деревни Красная Горка показался тяжелый танк. За ним, как водится, двигалась пехота. Снова заговорили партизанские пулеметы, затрещали автоматы и винтовки. Бронебойщики И. Мещеряков, П. Майоров, И. Морозов и А. Богачев открыли огонь из своих ПТР, но против могучей брони чудища он оказался бессилен. Танк неудержимо приближался к окопам.

Взвод П. Чернова, занимавший оборону на южной окраине деревни, оказался теперь под ударом наступающих. Массированным фланговым огнем взвод накрыл пехоту, отрезал ее от танка. Гитлеровцы бросились бежать. Танк, оставшийся без «эскорта», попятился назад, затем, круто развернувшись, устремился вслед за пехотой, сопровождаемый треском выстрелов и ликующими криками партизан.

Особенно отличились в этом бою пулеметчики Лена Коваленко и Иван Фомин из отделения Н. Ильичева. Прикрываясь кустарником, они выдвинулись далеко вперед и с фланга кинжальным огнем двух пулеметов ударили по густой цепи наступавших, уложив при этом немало солдат противника.

Несколько часов не смолкала баталия. Четыре атаки отбили партизаны. Но гитлеровцы любой ценой стремились овладеть межозерным перешейком. В разгар боя их подразделение пехоты, незаметно перейдя по льду озера Березовое, вышло в тыл партизанам, заняв одну из прибрежных высот, однако два взвода — Г. Карпова из 3-го отряда и П. Макарова из 4-го — стремительным ударом выбили врагов с высоты и обратили их в бегство. Это явилось незапланированным сигналом для нашей общей атаки. Выскочив из окопов, партизаны с криком «ура» бросились на гитлеровцев и затем далеко преследовали их.

В этот день на подступах к межозерному перешейку Тетча — Березовое фашисты потеряли убитыми и ранеными очень много солдат и офицеров, но так ничего и не добились.

С наступлением темноты Алесенков приказал отрядам отойти на левый берег речки Диво, где партизаны сразу же заняли оборону. Деревянный мост через речку был подожжен. Он долго горел ярким пламенем, отчего ночь казалась еще чернее…

2

В этот же день гитлеровские части, наступавшие вдоль левого берега Западной Двины, вышли по большаку Улла — Полоцк к деревне Глыбочка, где еще ночью занял оборону 1-й отряд. Он состоял в основном из опытных партизан, в числе которых было много молодежи из Смоленской области, а также воинов Советской Армии, попавших в окружение в 1941 году, но не сложивших оружия. За два года партизанской войны все они стали грозными бойцами, подлинными народными мстителями.

Командиром 1-го отряда в период Ушачской блокады был Ахмет Кудряков, кадровый офицер Советской Армии, бежавший из плена, татарин по национальности. Несмотря на бытовую неустроенность, он был всегда подтянут, чисто выбрит и ни в ком не терпел ни малейшей расхлябанности даже в мелочах. Его гимнастерка, сапоги, кожаная куртка, туго перетянутая ремнем, — все было ловко пригнано, начищено. На смуглом, слегка рябоватом от оспы лице Кудрякова строго поблескивали карие с горячей желтизной глаза. Надежный, смелый командир.