Слово в прозе А. Платонова

Смысловой объем слова в прозе А. Платонова неустойчив, подвижен и зависит от контекста. Одно и то же слово в разных сочетаниях имеет разные соответствия в литературном языке. Повторяющееся слово неизвестный означает и незнакомый, и непонятный: Шел он сквозь село ради встречи неизвестных машин и предметов («Чевенгур»), из полуоткрытых бледных глаз выходили редкие слезы — от сновидения или неизвестной тоски («Котлован»). Смысловое наполнение слова меняется в рамках небольшого отрезка текста. Слово смысл, повторяющееся в небольшом фрагменте романа «Чевенгур», в одном случае означает пользу, в другом — цель: Он уважал величественное, если оно было бессмысленно и красиво. Если же в величественном был смысл, например, — в большой машине, Копенкин считал его орудием угнетения масс и презирал с жестокостью души…; хорошо было, что та девушка, которую носили эти ноги, обращала свою жизнь в обаяние, а не в размножение, что она хотя и питалась жизнью, но жизнь для нее была лишь сырьем, а не смыслом, — и это сырье переработалось во что-то другое, где безобразно-живое обратилось в бесчувственно-прекрасное («Чевенгур»). Судя по характеру употребления его производного бессмысленно: И им обоим стало бессмысленно стыдно («Котлован»), слово смысл может обозначать и причину.

Влияние контекста на смысл слова имеет разные проявления. Для Платонова характерны указания на объем понятия — расшифровка смысла, который вкладывается в соответствующее слово: Наблюдая живое пламя, Захар Павлович сам жил — в нем думала голова, чувствовало сердце, и все тело тихо удовлетворялось («Чевенгур»), они еще не знали ценности жизни, и поэтому им была неизвестна трусость — жалость потерять свое тело («Сокровенный человек»), дом должен быть населен людьми, а люди наполнены той излишнею теплотою жизни, которая названа однажды душой («Котлован»). На смысловой объем слова указывает характер противопоставлений, в которые оно включается. В отрывке из «Сокровенного человека»: …нельзя жить зря и бестолково, как было раньше. Теперь наступила умственная жизнь, чтобы ничто ее не замусоривало — слово умственный при соотнесении с другими членами противопоставления приобретает значение сознательный.

В основе необычной сочетаемости в языке А. Платонова — разрушение иерархических отношений между словами-понятиями и установление новой иерархии. За необычной сочетаемостью стоит своеобразная философия писателя (Толстая-Сегал 1979). Ключевые слова прозы Платонова: жизнь, пространство, время, природа, ум, душа, сердце, сила, тоска, которые выделили разные исследователи (Л. Шубин, С. Бочаров, Ю. Карякин и др.) не только многократно повторяются, но и вступают в необычные отношения с другими словами и друг с другом. Необычная сочетаемость меняет природу некоторых представлений: Ворота депо были открыты в вечернее пространство лета; прочно успокоившееся пространство смертельной жары («Чевенгур»). Разные семантические поля разомкнуты и обращены друг к другу. Это обнаруживается в своего рода художественных определениях, основанных на уподоблениях и отождествлениях: свою будущую жизнь он раньше представлял синим глубоким пространством — таким далеким, что почти несуществующим («Чевенгур») или отождествлениях, осложненных противопоставлениями: Тебе говорят, что война это ум, а не драка («Сокровенный человек»), И время прошло скоро, потому что время — это ум, а не чувство («Чевенгур»).

Некоторые противопоставления приобретают устойчивый характер. Например, варьирующееся противопоставление думать — действовать, работать: … Если все мы сразу задумаемся, то кто действовать будет? — Без думы люди действуют бессмысленно («Котлован»), …всю жизнь либо бил балдой, либо рыл лопатой, а думать не успевал; Грамотный умом колдует, а неграмотный на него рукой работает («Чевенгур»).