Слово Ветра

Прикрываю глаза. Уверен, Нана ни за что не согласится провести здесь ночь. Моя капризная девочка прямо сейчас по обыкновению топнет ножкой и, бросив пару колких оскорблений в мой адрес, сбежит. Но Марьяна удивляет меня в очередной раз…

— Я думала, будет хуже, — не позволяет закончить фразу и, окинув беглым взглядом местный люкс, улыбается. А потом скидывает с ног промокшие кроссовки и спешит в дальнюю комнату.

— Подержи ещё немного Русю на руках, — бросает на ходу. — Я кровать расправлю.

— Конечно, — тихонько, чтобы не потревожить сон крохи, соглашаюсь, по новой убеждаясь в превосходных актёрских данных Свиридовой. Только кого она обманывает? Никогда Нана не жила в подобных условиях и сейчас навряд ли выдержит в этом клоповнике больше десяти минут.

Тем временем Марьяна хватает с постели запасные одеяла, стягивает синтетическое покрывало и свободной рукой взбивает почти плоские подушки. Водрузив одну из них поверх кучи постельных принадлежностей, Нана на мгновение замирает. Настороженным взглядом скользит по кровати, чуть дольше смотрит на диван, а потом прижав к себе несуразную кучу из одеял, возвращается ко мне. Шатко. Неуверенно. И пусть её лицо почти полностью прикрывает тощая подушка, я так и вижу, как Свиридова неистово кусает губы.

— Здесь только одна кровать, — еле слышно бормочет она, прижимая к себе груду тряпок, и выжидающе смотрит на меня исподлобья.

— Уже хорошо, что она в принципе здесь есть, — пытаюсь шутить, но плавлюсь под пристальным взглядом Марьяны и замолкаю.

— Ничего хорошего, — ворчит Нана, нахмурив брови. — Мы не можем спать в одной кровати! Кому-то придётся лечь на диване!

— Только и всего? — едкий смешок слетает с губ. Глупое предположение Свиридовой, что я мог бы не уступить им с Марусей спальню, задевает за живое. Да за кого Марьяна меня принимает?

— Добро пожаловать в реальную жизнь, принцесса! — с ехидцей в голосе тяну нараспев, чтобы проучить заносчивую дурёху, но должного эффекта от своей шутки не получаю. Напротив, испуганно округлив глаза, Марьяна, как по команде, пускает одинокую слезинку по щеке и хлюпает носом.

— Ладно, диван так диван.

— Господи, Нана! — едва не срываюсь на крик, но вовремя вспоминаю про спящую Русю. С крохой на руках протискиваясь мимо Свиридовой, пытаюсь успокоить Марьяну и отдышаться сам.— Это была шутка! Шутка! Я без проблем высплюсь на диване. Не накручивай себя, ясно?

Мотая головой, несу Марусю в спальню и осторожно перекладываю малышку в кровать.

— Отлично! — выдохнув с облегчением, Марьяна моментально меняется в лице. И куда только подевалась застенчивая робость в её перепуганном взгляде?

Свиридова тут же скидывает мне в руки гору одеял с одинокой подушкой на самом верху, словно только и ждала удобного случая, чтобы сбагрить мне весь этот хлам, а потом садится рядом с дочерью и аккуратно начинает снимать с крохи верхнюю одежду.

— Дверь закрой, когда будешь выходить! — окончательно осмелев, командует.

— Язва! — хмыкаю вполголоса, ошарашенно переступая с ноги на ногу. Вот она благодарность по–Марьяниному! Ничего не изменилось!

— И свет погаси! — не унимается Свиридова, мимо ушей пропуская моё замечание. Злится? Отыгрывается за то, что в шутку назвал её избалованной принцессой?

— Что-нибудь ещё, Ваше Величество? — манерно преклоняю голову перед Наной, всё ещё лелея надежду, что Свиридова одумается, но та даже не смотрит в мою сторону.

— Ещё бы чаю горячего с кусочком горького шоколада, — как так и надо отвечает Марьяна. — А лучше супа. Куриного. С лапшой.

— И икры заморской, — бубню себе под нос и, развернувшись на пятках, оставляю Нану наедине с дочерью и своими капризами.

— Свет! — напоминает Марьяна и недовольно цокает язычком.

— Да пожалуйста! — ладонью прохожусь по выключателю и закрываю за собой дверь.

На диван скидываю одеяла и как заведённый хожу из угла в угол.

— Ни спасибо тебе, Сава! — причитаю, не находя себе места. — Ни прости, что без спроса снова влезла в твою жизнь и перевернула её вверх тормашками!

Мимолётный взгляд на часы: начало второго…

— Лапши куриной ей подавай посреди ночи! — бубню под нос, вспоминая, что все деньги и кредитки остались в чемодане в разгромленном номере отеля.

— Шоколад горький с чаем! — перебираю мелочь по карманам.

— Привыкла своим Осиным командовать! — в телефоне начинаю искать рестораны с круглосуточной доставкой еды, но уже в скором времени понимаю, что имеющихся финансов мне хватит только на оплату услуг курьера.

Оглядываю номер. Ну должен же быть здесь хотя бы чайник или на худой конец кипятильник, но снова мимо: в нашем семейном люксе есть только одеяла и фотография сытого котика на стене, как издёвка над пустыми желудками. Бред какой-то!