Случай на станции Кречетовка

— Да уже утро, смотри, давно рассвело, — и уже по-серьезному продолжил. — Дело одно привело, Василий, ведь в гости по ерунде не хожу… Заморочек по горло… ни чета воровским гнилым делишкам…

Лошак опять напрягся в протестном порыве, озлобленно ощерился, обнажив щербатый рот. Но Ширяев слегка нажал на плечо старика, сдержав гневные потуги того, сурово произнес:

— А теперь поскорей прочисти мозги и слушай внимательно. Второй раз повторять не стану, усек! — сказал уже властным тоном.

Ошалевший от непонятной боли, мужик на локтях приподнялся на лежанке и тупо уставился на инженера.

— Говорят, торгуешь «Кахетинским», продай три бутылки, — отчетливо выговорил Роман Денисович.

Лошак ошеломленно вытаращил покрасневшие зенки, вначале пошамкав губами, по слогам произнес:

— Вино не продается, только меняется, — урка на мгновение задумался, — на персиянский, — поправил себя, — персидский ковер.

— Откуда ковер, возьми турецкую шаль…

Конюхов очумело смотрел на Ширяева, видимо не вникал в условленные слова, только что сказанные тем.

— Повторяю для дебилов, — инженер уже психанул, — возьми турецкую шаль. — И всмотрелся в глаза Лошака, наконец, в них промелькнула осознанная мысль. — Ну что, Василий врубился?..

Конюхов разом сник, превратился в ущербного старикана.

— Да догадался, не глупый, — пароль и отзыв еще в лагере вызубрил как «Отче наш». Можно встану… Только не ведаю, как вас теперь звать-величать…

— Зови, как и прежде — Романом Денисовичем.

— Понято… вопросов нет.

Конюхов осознал, что перед ним стоит порученец немецкого разведцентра. А значит, что сам попал в полную власть этого человека и теперь вынужден беспрекословно подчиняться.

Сев за шаткий стол, они продолжили своеобразный разговор. Говорил больше Ширяев, Конюхов только покорно кивал головой.

— Лошак готовься выполнить специальное поручение немецкого командования… Сегодня вечером, ну или ночью, — скрытно придут трое якобы красноармейцев, из наших военнопленных, что дали присягу Германии. Надеюсь, понимаешь, о чем толкую… — Ширяев указал рукой на запад. — Послали мужичков в тыл Красной Армии с диверсионным заданием, — посмотрев на замершего старика, добавил обнадеживающе: — Ну, ксивы у них надежные, не бзди уж слишком, прокатит… дай дороги…

Лошак слушал не шелохнувшись. Но желваки на исхудалом лице, выдавали упорную работу изощренного воровского ума. Ширяев даже стал опасаться, как бы дедок не соскочил с отведенной сценарием роли. Потому говорил непререкаемым, командирским голосом:

— Конюхов дай солдатикам отсидеться, найди подходящее местечко, только чтобы никто ни-ни… ни одни духом… Понимаешь дед? Диверсанты пусть поживут, спокойно присмотрятся, что да как… А, что потом, уже не твоя забота. Но теперь оперативно, по причине возникших обстоятельств, вносится одна вынужденная корректива, — Роман Денисович сделал упор на последних словах. — Дополнительная поправка, проще говоря. Уверен, что знаешь снабженца из ОРСа Семена Машкова…

— Ну, да, — промычал Лошак, оскалившись, — оченно даже знаком с товарищем…

— Вот и ладненько… Поставлена задача организовать убийство этого малого. — И, невзирая на расширившиеся от ужаса глаза Лошака, категорично уточнил. — Сегодня же ночью и порешить снабженца. Парням из диверсионной группы скажешь: «Это приказ сверху, из центра, который не обсуждается». И еще, — изменив интонацию, с угрозой пояснил. — Велено, не только убить, а выколоть трупу глаза и отрезать язык. И учти — опять сделать без разговора.

— А куда потом язык приносить? — недоуменно вопросил, уже мало что соображавший, Конюхов.

— Да не куда не надо, пусть выбросят… скажем, в кусты. Лошак, давай врубайся, дело серьезное. Боже избавь обмишуриться! Сделаете сразу же, не раскачиваясь, быстренько той же ночью, — Ширяев растолковал старику как ребенку. — Сам вызовешь Семена из дома, якобы для знакомства с надежным клиентом. Надеюсь, сообразишь, как правдиво обставить… Веди себя спокойно, не подавай виду. Короче, Лошак держи себя в руках! Отведете снабженца куда подальше, ну и там — кокните. Да не ты… — упреждая немой вопрос Конюхова, — дело как надо сделает Мерин, у него рука не дрогнет. А потом дом Машкова следует сжечь. И это те ребята толково умеют. Только не наследите… Впрочем, предупреди парней, чтобы не халтурили, — диверсантам еще собственное головное задание выполнять. Туда уже не лезь… понял, Василий Игнатович?

— Да уж как не понять… — помолчав, дед с мольбой произнес. — А может та солдатня с чужой стороны, того… — сами, без меня грохнут снабженца. Кто таков, где живет, — подробно распишу, могу ажник до забора сопроводить…