Случай в маскараде

Небо брызжет фейерверками и все время меняет цвет. Немного похоже на северное сияние, только быстрей. Пылающие капли падают на крышу дома, горящего теплым светом, резного, как шкатулка, с флюгером-кораблем, по которому тоже бегут сейчас огоньки. На воротах нас останавливает охрана, охранник внимательно и твердо смотрит мне в лицо, просит снять очки. Но я уже не боюсь. Подъезжаем к стоянке, к нам быстро приближается высокий человек в котелке, фраке и черной маске… Неужели Димон? Бросается к машине открыть мне дверь, но Андрюшины ребята его опережают, мгновенно окружают меня плотным кольцом и не подпускают Димку даже близко. Понял, губастый, кто тут главный? Дарский слегка растерян, но Андрей примирительно и твердо говорит ему что-то. И Димон отступает, плетется за нами на почтительном расстоянии.

Вдыхаю морозный воздух. На мне уже не юбка, а дорогущие черные плотные брюки, только что купленные Андреем. На плечах кожаная куртка с блестками. На голове – бандана, не шапка, но странно – почему-то не чувствую холода.

Посреди двора стоит аккуратная елочка в моргающих снежинках и золотых шарах, быстро идем к дому, по вычищенным дорожкам, мимо круглых заснеженных кустов. Обходим дом вокруг, в глубине парка мелькают несколько освещенных статуй, в прошлый раз я их не разглядела. Слишком быстро бежала, ага.

Заходим с заднего хода (я же – сюрприз!), просачиваемся сквозь узкий коридор, двое Андрюшиных ребят впереди, двое – сзади, поднимаемся на несколько ступеней вверх и оказываемся за кулисами. Димон уже вернулся в зал. На сцене уже все готово, расставлена аппаратура, стоит микрофон, но из зала, сквозь занавес, их не видно, моя группа мнется поодаль, хотя совсем близко ее ко мне не допускают, нет, программу с ними уже обсудил Андрей и теперь шепчет мне, что и после чего играть, аккуратно кладет у клавиш бумажку с порядком. Звучит Шопен, но никто не танцует, в зале уже погашен свет, осталась одна иллюминация, все стоят и болтают, видно, ждут не дождутся сюрприза. Гляжу в щель, пятно света выхватывает фигурки. Все в масках, но многих я легко узнаю: у стены мнется кружевная толстая Тушкевич. Вон Ритка в костюме домино. Петя, наш бас и гордость, в обыкновенной тройке, зато в черной маске, рядом длинноволосая брюнетка в гранатовом платье с кринолином и в красной беретке. Ужель та самая Татьяна?

Меня начинает колотить дрожь, не хватало еще, зубы слегка стучат… Кто-то мягко сжимает мне ладонь. Оборачиваюсь: Андрей. Смотрит на меня молча и ничего не говорит. Но мне кажется, я и так все слышу. «Не бойся, – говорит он, глядя прямо в меня. – Я рядом. Я верю в тебя и жду, жду, слышишь?» «Дешево же ты хочешь меня купить», – думаю я про себя, но вслух не произношу ни слова, просто опускаю глаза.

Андрей уже скользит по сцене, что-то поправляет напоследок. Шопен резко обрывается, сцену озаряет свет, занавес делится надвое и ползет в стороны. Слышен нетерпеливый гул голосов, крики, кто-то громко и высоко гудит, как на стадионе.

Моя группа выходит и деловито рассаживается за инструментами, проверяет звук.

Андрей приближается к микрофону.

– Дорогие друзья! Поздравляю вас с наступающим праздником, с Новым годом! Сегодня у нас в гостях…

Иоганн Себастьян Бах, ангелы, апостол Томас, выручайте!

Плеск ладоней, новые крики, легкий свист. Андрей поднимает руку. Все стихает.

Гулкая, жадная тишина. Я выхожу на сцену.

Pizza Hut

Святочный рассказ

Здесь меня приняли сразу. Не спросив документов, не дав анкету, не пообещав немедленно позвонить, как только появится вакансия, просто уточнили.

– Сегодня вечером ты свободна?

– Да, – изумилась я. – Уж не в ресторан ли меня решил пригласить этот плотный белобрысый парень-менеджер – в белой рубашке и в сдвинутой на затылок фирменной бейсболке цвета морской волны?

– Приходи часов в пять, – рубанул он, нетерпеливо поглядывая на трезвонивший телефон.

– Зачем? – снова не поняла я.

– Что значит? – пожал он плечами и проговорил скороговоркой, уже поднимая трубку. – Будешь делать пиццу.

Так я получила свою первую настоящую работу. Без усилий, без лишних вопросов, усилия и вопросы тянулись до, пока я брела, переходя из магазина в магазин, к этому последнему на относительно оживленной улице серому зданию с веселенькой надписью «Pizza Hut». Работы для меня не было, даже в «Макдоналдсе». Идти официанткой в кафе я не смела (английский!), незамысловатая работа руками – вот мой удел. Но и его никак не удавалось обрести.

Выходя из теплой, пропитанной запахом хлеба «Пиццы», я жалела лишь об одном: что догадалась дойти сюда так поздно. До этого я несколько дней подряд ходила по магазинам и сидела за «Лос-Анджелес Таймс», изучая объявления о работе, по каким-то безнадежно звоня…