Случайная мама

Надо признать, что его метод имеет свои результаты. Мне удается расслабиться и отбросить свой страх. Со второй попытки (ну и с помощью Матвея Сергеевича) я даже размещаюсь в седле!

– Вот так, – говорит он откуда-то снизу и, придерживая меня, располагает правильно мои ноги. – Шпагата не будет. И я очень постараюсь, чтобы мы обошлись без прыжков вниз. Нам ведь это не нужно?

Я киваю. Держусь изо всех сил и киваю. Только изумленно моргаю, когда он молниеносно запрыгивает на коня и оказывается у меня за спиной.

– Вам там удобно? – спрашиваю, взглянув на него.

– Тронут твоим беспокойством, но я же говорил: и руки, и эта часть тела мне еще пригодятся, поэтому я их буду беречь, – усмехается он.

Я отворачиваюсь. Вот еще! Мне-то какое дело, что он там сбережет или нет?

– Не переживай. – Его ладонь, оберегая, ложится на мою талию. – Мне гораздо удобней, чем Ярости.

К чести скакуна, если он и недоволен тем, что всадник значительно прибавил в весе, вида не показывает. Размеренным шагом, под управлением хозяина, начинает двигаться вдаль. Мне кажется, что у нашей прогулки нет цели, до тех пор, пока не удается рассмотреть на горизонте какое-то строение. Наверняка тот домик, в котором я уже раз бывала.

Еду, стараюсь не смотреть вниз и не думать, что подо мной животное, у которого своя голова и свой норов. И костерю про себя авторов любовных романов. В самом деле, пусть бы сначала сами попробовали…

Они скакали до самого вечера, пока не село солнце за горизонтом… А потом он взял ее за руку и они пошли по зеленому лугу, смеясь и улыбаясь друг другу…

Что?! Или они сели на лошадь за десять минут до заката, или это была не улыбка, а мученическая гримаса.

– Как тебе? – словно догадавшись, о чем я думаю, спрашивает Матвей Сергеевич.

Нервно. Твердо. Тест-драйв для вестибулярного аппарата.

– Умеете вы быть убедительным, – признаюсь честно. – Я сейчас просто мечтаю о вашем диване в прихожей.

Мы едем медленно. Чувствуется, что Ярость был бы рад пуститься в галоп, но смиренно шагает. Да, то того самого домика.

– Когда я хочу побыть один, – слышу шепот в самое ухо, – я приезжаю сюда.

Смотрю на домик. На Ярова. Оглядываюсь назад: ого, приличное расстояние.

– Эм… я правильно понимаю, что мне сейчас предстоит развернуться и одной ехать обратно?

Он смеется. Громко, открыто, и его смех подхватывает ветер и уносит в сторону леса.

– Нет, – его шепот щекочет мне щеку, – я ведь обещал, что расскажу и покажу тебе все, что было той ночью.

Глава 25

Чем ближе мы подъезжаем к домику, тем сильнее слышен шелест деревьев. Воздух здесь или кажется, или на самом деле более влажный. А еще тихо так, что слышно, как Ярость переставляет копытами.

– Так, продержись пару секунд без меня… – предупреждает Яров, когда мы подъезжаем.

Он ловко соскакивает на землю и, протянув руки, спускает меня.

– Признайся, со мной ведь значительно лучше?

Впрочем, ему не нужен ответ. Во взгляде такое довольство, как будто я уже согласилась.

Убрав руки, он выжидает, пока я кивну. Да, нормально, голова не кружится, обморок леди откладывается. А потом подходит к Ярости, гладит его и командует:

– Домой!

Ярость фыркает, оглядывается.

– Домой-домой, – усмехается Матвей Сергеевич, – ничего, пару минут потерпишь этот позор, и седло с тебя уберут.

Ярость снова фыркает и, к моему удивлению, идет в указанном направлении. Сначала шагом, потом рысцой, потом, видимо торопясь избавиться от дамского атрибута, переходит в галоп. В лучах заходящего солнца это выглядит потрясающе.

– Ой, – прихожу я в себя и осматриваюсь, – а как же мы отсюда уедем?

Машина стоит на конюшне, конь теперь тоже там. Идти пешком… На каблуках не хотелось бы.

– Не переживай. Все по плану, – успокаивает Матвей Сергеевич. – Или это ты тоже забыла? В прошлый раз мы здесь остались с ночевкой.

И вот да, и вот я сразу уже не волнуюсь. Он просто гуру психоанализа. Вместо того чтобы волноваться впустую, стою, сосредоточенно смотрю вдаль и понимаю, что, если что, даже на каблуках можно легко преодолеть это плевое расстояние. Тем более после тренинга в виде пешей экскурсии.

– Насмотрелась на круп? – слышу голос Матвея Сергеевича. – Тогда присаживайся, здесь вид куда лучше.

Обернувшись, замечаю плетеное кресло, которое стоит на крыльце. И от умиления вздыхаю, рассмотрев на нем маленькую подушечку. Надо же, запомнил и организовал мне место со всеми удобствами.

Пока я приспосабливаюсь, пробую, как мне больше нравится – с подушечкой или без, – пока вхожу во вкус и понимаю, как обалденно в этом кресле раскачиваться, Матвей Сергеевич успевает переодеться.

Джинсы, рубашка с закатанными рукавами и расстегнутым воротом. Вместо дорогой обуви мягкие слипоны. Он без труда выносит мангал, устанавливает его, чтобы не свалился в самый ответственный момент. Потом выносит уже замаринованное мясо, овощи и занимается ими.

Смотрю, как он крутится. Иногда наклоняется. Иногда что-то поправляет. И не могу с ним не согласиться: о да, здесь вид действительно лучше.

– А вы часто сюда приезжаете? – спрашиваю, когда он вдруг оборачивается.