Это был очень долгий путь. Сначала двадцать метров до подъезда, потом лифт, который, останавливаясь на каждом этаже, подвергал ее пытке. Наконец мы оказались перед дверью с табличкой «Рики и Йоэль Меир». Не позволяя ей сбежать, я протянул руку и нажал на кнопку звонка. За дверью раздался голос Элы:
– Минуточку.
Голос Элы перед дверью произнес:
– Я сейчас задохнусь.
Дверь распахнулась. Как в замедленной съемке, я наблюдал за последовательной сменой стадий: вежливая улыбка, удивление, шок и безуспешная попытка понять, что происходит. Рики дважды беззвучно открыла рот, но только на третий раз ей удалось выговорить:
– Вы кто?
27
Мы сидели в гостиной, похожей на любую другую гостиную. Честно говоря, у меня возникло впечатление, что хозяева приложили немало усилий, чтобы их гостиная выглядела именно так. Мебель из «Икеи». Обеденный стол из светлого дерева. На стене – фотография Картье-Брессона в рамке и под стеклом. Белый диван и два кресла, в одном из которых устроился я. На широком подоконнике выстроились в ряд декоративные свечи. Телевизор на белой тумбе. Несколько книг, прикрывающих провода. Единственный предмет обстановки, способный вызвать интерес, – бронзовая статуэтка, изображающая обнимающуюся парочку, – выглядел немного помятым.
Я раздумывал, не встать ли мне и не развести ли их по разным углам, но Эла не потрудилась представить меня сестре.
Они сидели на диване лицом к лицу. У них были совершенно одинаковые профили. Глядя на них, я невольно вспомнил трафареты, которые художники на Монмартре вырезают для туристов из черной бумаги. Коленками они касались друг друга и говорили вполголоса, полностью исключив меня из своего диалога. Вначале все было совсем не так. Вначале были слезы, особенно после того, как Эла сказала: «Я твоя сестра». Потом они пошли в спальню – я поплелся за ними, – встали перед большим зеркалом и принялись себя разглядывать. Вдруг Рики сказала:
– Ты ведь была здесь? Правда же, была? Два дня назад. Я шла по улице, и вдруг меня как будто что-то кольнуло. Это была ты?
Эла призналась, что сидела в машине в пяти метрах от нее. Меня так и подмывало спросить Рики: «Что значит – кольнуло?» Но я принял мудрое решение не вмешиваться.
Примерно через полчаса Эла осторожно взяла Рики за руку и задрала ей рукав. Открылись те самые черно-синие отметины, которые я видел два дня назад. Рики от нее отшатнулась.
– Я упала, – повторила она вечную мантру всех женщин, которых бьют мужья.
Я достал фотографии и веером разложил их на столе:
– Давай поговорим об этом, Рики.
Она наклонила голову и долго их рассматривала. Потом повернулась ко мне. Я никак не мог понять, что за слезы стоят у нее в глазах: те же, что раньше, или это новый комплект.
– Мы разговаривали со следователем Авиви, – добавил я. – Она уверена, что в конце концов он тебя убьет.
– Он меня не убьет.
– Просто будет лупить тебя еще тридцать лет.
– Ты тот парень из супермаркета, – вдруг вспомнила она.
– Да.
– На самом деле ты не из супермаркета.
– Откуда столько пренебрежения? Однажды люди поймут, сколь многим они обязаны скромным труженикам супермаркетов.
– Я должна засмеяться?
– Эла наняла меня, чтобы я нашел тебя.
– Как это связано с Йоэлем?
– Почему ты не ушла от него?
– Это тебя не касается.
Ну вот, свершилось. Я умудрился разозлить всех членов этой семьи.
– Сколько лет это продолжается? – спросила Эла.
– Он не специально. Он просто не владеет собой.
– Так не бывает, – заявила Эла.
– Ты его не знаешь. Он рыдал, когда увидел, что со мной сделал. Стоял на коленях посреди гостиной и плакал.
Еще одна подобная глупость, и я сам ей врежу, подумал я.
– Они всегда плачут, – сказал я. – Я знаю кучу таких историй. Они плачут, дарят цветы, ведут тебя в ресторан, они влюблены и очаровательны, как в первый день вашего романа. А через неделю что-то случается, и он опять делает из тебя отбивную.
– Есть люди, которые смогли исправиться, – тихо проговорила она.
– Почему ты ему не позвонила? – спросил я.
– Когда?
Я понимал, что у меня есть всего одна попытка, и поэтому взвешивал каждое слово:
– Девяносто девять женщин из ста, только что узнавших, что у них есть сестра-близнец, первым делом воскликнули бы: «Я должна позвонить мужу!» Они бросились бы к телефону и заверещали: «Йоэль, ты не поверишь, у меня есть сестра! Приходи скорей, сам увидишь! Мы с ней похожи, как две капли воды!» Ты этого не сделала, потому что понятия не имеешь, как он отреагирует. Может, будет мил и любезен, а может, схватит швабру и так тебя отделает, что мало не покажется. И ты даже не поймешь, за что.
Она снова заплакала, но совсем другим плачем:
– Он меня убьет! – Похоже, она уже забыла, что три минуты назад утверждала обратное.
– А если я сейчас дам тебе возможность встать и уйти?
– Куда?
– Неважно. Ты встаешь, собираешь вещи и покидаешь эту квартиру. И больше никогда его не увидишь.
– Будешь пока жить у меня, – сказала Эла. – А потом мы что-нибудь придумаем.
– Он меня найдет.
– Он даже искать тебя не будет.
– Откуда ты знаешь?
– Я об этом позабочусь.