Валяются по городам,
Не сразу трупы забирают.
Успеем поиграть в снежки,
Воды добудем из колодца.
И в эти чёрные мешки
Мы напихаем, что придётся.
Что все умрут, в курса́х лишь те,
Кто жизнь свою прожил в Непале.
Все остальные в простоте
Своей не знают, что в финале.
Ну, вот, к примеру, Казахстан.
Ведь это он вдруг стал Непалом?
Теперь Токаев наш друган.
А трупы стали ритуалом.
Живой ли, мёртвой ли воды
Напьёмся вместе из колодца,
Податься нам теперь куды?
Нам, как и прежде, всё неймётся.
Блажен, кто смолоду был молод
Блажен, кто смолоду был молод
И в джинсы синие одет.
Кто на заводе «Серп и молот»
За рубль двадцать ел обед.
Кто сраным снам не предавался,
Советском жизни не чуждался,
Кто всем давал и всех имел,
Уехать вовремя созрел.
Кто в двадцать лет был комсомолец,
А в тридцать тихий богомолец,
Кто в пятьдесят освободился,
И вновь сгодился, где родился,
И не остался без штанов,
Хоть в очередь и не добился
Наград особых и чинов.
О ком трындят из века в век:
Какой хороший человек!
Блажен, кто смолоду был молод.
Кто смолоду был сразу стар,
Тот не блажен. Серьёзный довод
Советский весь репертуар
Припомнить, разложив по полкам,
Собрав былое по осколкам:
Завод, обед и комсомол,
Штаны с отсутствием крамол.
…Одна зудит в мозгу помеха.
Созрел коль вовремя уехать,
А в пятьдесят освободился:
Где ж «вовремя», раз умудрился
Попасть чекистам на зубок?
Видать, на зоне парень слился.
Коль выжил, знать, не дурачок.
В стране подобный эталон
Живуч (был веку испокон).
Кто такой?
Любит дружескую шутку,
Носит рыжие усы.
Курит champовскую трубку,
На штанах две полосы.
Сердце у него стальное,
Любит доброе кино.
Остальное, остальное
Всё неправда про него.
Я б не сел играть с ним в нарды,
Не спросил: кого? за что?
Никакой на свете правды
Нет, ребята, лет уж сто.
Кто такой? Да разве важно?
Если рыжий, то Чубайс.
Без усов? Он эпатажный!
Сбрил давно, а не сейчас.
С ним никто не только в нарды
Рядом не захочет сесть,
Ибо он и бакенбарды
Сбрить решил когда невесть.
И неважно, что о трубке,
О полосках и штанах
Речь. Все грани крайне хрупки.
Правда в славе и в грехах.
Да это в Свердловске один живодёр…
Плохие поэты живут, как лохИ,
Страдают и пишут неброско.
Я слышал, хорошие пишет стихи
Один живодёр из Свердловска.
Стенания кошек и крики собак
Давно паренька не цепляют.
Но совесть загложет: он курит табак,
Стихи по ночам сочиняет.
Так кружатся звуки, что видно уму
Животных, людей и деревья.
Завидуют многие, знаю, ему,
Но он не берёт в подмастерья.
Да это в Свердловске один живодёр,
Стихи сочиняющий круто.
В глобальных столицах иной коленкор:
Тут всякое диво раздуто.
И что уж скрывать, живодёров в Москве,
Творящих стишата крутые,
(Плюс если к тому же они подшофе) –
Что грязи. И все роковые.
Изюминку каждый имеет свою:
Элитный набор инструментов.
И круглые сутки стихи создают
О собственных экспериментах.
Соколовых было море
Соколов Иван Демьяныч –
Именитый гастроном:
Кадку с тестом ставил на ночь,
Утром пёк пирог с говном.
Глад ему давно не страшен:
Сталинград, заградотряд.
Воевал за землю нашу,
Знает, с чем её едят.
Дети, внуки навещают.
Всем на вкус – орехи, мёд.
Нарезает, угощает
И секрет не выдаёт.
Соколовых было море
В самых разных отраслях.
У истории в фаворе
Маршал, что бывал в боях.
Павлы, Саши и Олеги:
Педагоги и певцы,
Эссеисты, их коллеги.
Образцы и молодцы!
Отчества у Соколовых
Различались (их был рой).
Все – от имени отцова.
Род у каждого был свой.
Гастроном, кто будто чудо,
В пироге говно запёк,
Проживает где? Откуда
Наш поэт его извлёк?
Поэт нашёл словечко
В учёбе и в работе
Будь ты хоть Лао-цзы,
Всегда найдётся кто-то,
Кто даст тебе pizdi.
В десанте и в пехоте
Стратегии азы:
Всегда найдётся кто-то,
Кто даст тебе pizdi.
Счастливого полёта
На дальний свет звезды!
И там найдётся кто-то,
Кто даст тебе pizdi.
Поэт нашёл словечко
Любимое своё.
Нашёл ему местечко:
Три раза под ружьё
В конце четверостиший
Поставил. Лао-цзы,
Пожалуй, был пожиже,
Другой имел язык.
Китайский. Вместе – сила
Философ и поэт.
Звезда определила
Дуэт.
Впадаю в детство часто
Безносый Буратино
Со мною детовал.
Наелся пластилина
И курточку порвал.
Мы съели вёдра каши,
Пролили молоко.
Мне на прощанье машет
Поломанной рукой.
Впадаю в детство часто
И с куклами дерусь.
Один тут был рукастый,
Теперь не поклянусь.
Он с носом не остался.
Остался с носом кто?
Ушёл он – облажался.
Мне этот нос на что?
Я сын! Меня не бейте в спину!
Не обижайте сыновей,
Горсть горьких слов бросая в спину.
Сын отчих не найдет дверей
И в очаге угли остынут.
Он очумеет от забот,
И почернеет от мороки.
Он внуку твоему вернет
Несправедливые упреки.
Уйди с дороги, не жалей
Пустых трудов, попыток тщетных,
И лишних несколько рублей,