Случайный рыцарь

Она возвращалась в город на такси по бульвару Заходящего Солнца, смотрела на холмы, поросшие черным дубом, на ухоженные лужайки, на тянущиеся миля за милей по левой стороне Сан Сет виллы и дворцы, отгороженные от дороги стволами гигантских пальм, кедров и секвой. Она любила этот бульвар, потому что ездила по нему в те славные часы, когда на сердце еще теплилась надежда на то, что все как-нибудь уладится, и ситуация не казалась безнадежной, и Джесси вел машину, пощелкивая клавишами кассетника, и мрачный каменный клуб «Эль Ролло», казалось, был отсюда бесконечно далеко.

В октябре зарядили дожди. Саше пришлось разориться на плащ и сапоги.

В «Эль Ролло» сильно похолодало, но хозяин будто не замечал, как падает в зале и комнатках для свиданий температура. Оттанцевав программу, девочки по-прежнему были вынуждены прикрывать голые тела кусочками тоненькой материи, под названием «вечерние платья», и явившиеся в клуб в свитерах и пиджаках лос-анжелесские мужики с любопытством наблюдали за тем, как замерзают у них на глазах полураздетые русские «медведицы». И, если раньше, летом, некоторые садисты забавлялись, заставляя русских девочек глушить неразбавленную водку, то теперь они поили их ледяными сухими винами. И смеялись:

— Идем, я научу тебя, как согреться. Хорошенько поскачешь на мне в кроватке — сразу пот прошибет!

Сашу замучил кашель. Были случаи, когда это ей очень мешало при работе с клиентами. На Сашу посыпались жалобы. Хозяин вызвал Сашу к себе в кабинет.

— Я предупреждал тебя, — сказал он.

— Я больна, — сказала Саша. — Горло.

— Что мне за дело до твоего горла? — возмутился мистер Бассет. — Лечись в свободное от работы время. А сюда изволь являться в нормальной форме. Ты будешь наказана штрафом. И вот еще что, — он встал из-за стола, шагнул к порогу и крикнул в дверь, — Томми!

В кабинете появился Томми.

— Да, сэр, — пробасил он, не переставая жевать жвачку.

— Ты меня просил о чем-то? Я держу слово, — хозяин хлопнул Томми по плечу, и они оба покинули кабинет. В замке щелкнул ключ. Саша осталась одна.

Штраф, подумала она. А сколько? А я только что потратилась на плащ и сапоги. И надо бы платье купить шерстяное, с воротником под горло. Черт их знает, гадов, какая у них тут зима. В Москве уже снег. Утром сын, сгорбившись, плетется через двор в ненавистную школу, и от ботиночек его остаются на снегу маленькие следы. Пустым сонным взглядом она обвела роскошный кабинет хозяина: толстый зеленый ковер на полу, гобелены откуда-нибудь с Мирэкл Майл, массивный стол красного дерева с дорогими статуэтками из индийского магазина, компьютер, факс, видик, телевизор, стереомаг с кучей эквалайзеров, кофейный столик, холодильник, умеющий газировать вино и воду, сейф-красавец, зеркала в резных рамах, кувшины, кувшинчики, вазы… Сейф! Вот где, наверное, лежит и мой паспорт, вздрогнула Саша. Подошла, потянула за кольцо — куда там без кода, не открыть. Она шагнула к входной двери — тоже заперто. Без обеда он меня решил, что ли, оставить, пожала плечами Саша, как провинившегося ребенка в старину в пионерском лагере? До начала второй репетиции оставалось не так уж много времени. Ладно, усмехнулась Саша. С паршивой овцы — хоть шерсти клок. Саша подбежала к столу, схватила телефонную трубку, набрала код Москвы. Половина второго в Лос-Анжелесе — глубокая ночь в Москве.

— Слушаю, — наконец-то ответила свекровь. — Саша, ты?

— Как Владик? — спросила Саша про сына. — Он все еще у вас? Простите, две недели не звонила. Очень дорого, честно говоря.

— У нас Владик, у нас, — зевнула свекровь. — Да вот он и сам шлепает. Проснулся от звонка. Ты почему босиком, марш тапочки надевать, — услышала Саша.

— Днем и ночью ждет твоего звонка, — вернулась к разговору с невесткой свекровь.

— Мама, мама! — закричал в трубку сын. — Ты когда приедешь?

— Скоро, мой родной.

— А что ты там делаешь? Выступаешь в цирке? Я принес к бабушке белого котенка и теперь его дрессирую. А в классе мне все завидуют потому, что у меня такая красивая и талантливая мама, — задыхался сын. — И ты мне снилась сегодня ночью, когда летала под куполом. И мне очень хотелось, чтобы ты прилетела ко мне на кровать, и поскорее, и чтобы я тебя всю-всю расцеловал и обнял…

В замочной скважине провернулся ключ, дверь в кабинет хозяина распахнулась. Томми шагнул на ковер, и следом за ним переступили порог двое мексиканцев, официантов со второго этажа «Эль Ролло».

— … расцеловал и обнял… — Саша бросила трубку.

— Раздевайся сама, — сказал Томми. — Если, конечно, тебе жалко твоих шмоток.

— Долго же ты до меня добирался, — сказала Саша.

— Долго, — кивнул Томми, и на толстых негритянских губах его появился белый шарик надутой жвачки. — Долго, и не я один. Хозяин вот и им разрешил с тобой поразвлечься. И чтоб мы не устраивали тут очередь, ты нам дашь сразу всем троим. Ты куда предпочитаешь, Пэдди? — спросил он у черноусого официанта. — Пэдди приблизился к Саше и больно ущипнул ее за ляжку.

— Ясно, — пробасил негр. — Но ты не должен портить товар, друг. Останутся синяки — хозяину это не понравится.