Случайный спутник, или Камень смерти

— Как всегда, как всегда, — бормотал он, как бы причитая в унисон каждому шагу вниз по лестнице. — Я должен был знать, что все сызнова повторится, что будет как всегда…

Значение этих слов тогда ускользнуло от Марты. Она наблюдала за Ставро, который не отрывал взгляда от Тревора, застывшего с мрачной гримасой на лице. Настороженная неподвижность Тревора не избежала внимания Ставро: Шевельнешь рукой — пристрелю!

Ставро остановился в нескольких шагах от них, на расстоянии, с которого можно было держать события под контролем, и охватил взглядом все: Тревора, Марту, разверстую гробницу, высохшее тело на полу, красную каплю рубина на груди мумии. Потом снова впился глазами в Тревора, медленно покачивая головой, словно в подтверждение каким-то своим выводам, и ухмыльнулся.

— Ты говорил, она не пойдет другой раз в церковь? — тихо пропел он, силясь быть ироничным, хотя гнев сотрясал его, мешал дышать. — Ты так сказал, да? Что она уже была там и не пойдет больше? Но я — Ставро, и я знаю две вещи. Одна: я не верю ни единому твоему слову, еще с Египта. Вторая: что-то подсказывало мне, что она снова пойдет в церковь, потому что дольше искать негде. Послушай, ты! Тебя еще на свете не было, когда я нашел коринфскую чашу, и первую солнечную ладью, и с полсотни других вещей. Это мне ты хочешь врать? Ставро? — Монотонный речитатив был пропитан презрением. — Я скажу тебе что-то, мой маленький мистер, я дам тебе хороший совет: не ври, потому что ты врешь паршиво. Плетешь небылицы и думаешь, что тебе верят, потому что хочешь, чтобы тебе верили. Нет, мой маленький мистер, не все люди такие дураки, как ты. Не берись ни за обман, ни за воровство. Они тебе не по зубам. Ты хочешь это делать, да, для любой грязи ты достаточно плохой и небрезгливый, да, но недостаточно умный. Понял? Оставь дело тем, кто умнее тебя.

Он глубоко, прерывисто вздохнул. Марта видела, что он весь дрожит, как машина, корпус которой не выдерживает мощности мотора и вот-вот взорвется.

— Я привез тебя сюда, потому что мы так условились раньше. Потом, это ведь ты сказал мне, куда она собирается. Я знал, что ты такое, и все равно взял тебя с собой. Я думал, ты молодой и проворный, ты сможешь следить за ней, а я не могу. Потому-то я и взял тебя. Старый дурак, поверил тебе. Ставро, в ухмылке обнажив десны, плотно сжал указательный и большой пальцы левой руки. — На столько, не больше. И ты думал, что обманешь меня, да? Что украдешь рубин для себя?

Боже мой, ведь именно Тревору Марта рассказала о своих планах. Тревору, который был уже нанят Ставро для той же экспедиции по более раннему приглашению мистера Мак-Ивора! Из всего Лондона она выбрала именно его, чтобы поделиться!

Упало молчание, нарушаемое только мучительным дыханием Ставро. Марта, как загипнотизированная, с трудом оторвала взгляд от старика и быстро, украдкой, взглянула на Тревора. Он стоял по-прежнему неподвижно, все с той же гримасой на лице и из-под полуприкрытых век не отрыва; смотрел на Ставро. Беспредельная ненависть была в этом взгляде.

— Женщина, — произнес Ставро. Голос его изменился: разговор перетек в другое русло. — Уходи отсюда. Быстро.

Марта глупо сморгнула, не в состоянии двинуться с места же во имя собственного спасения.

— Иди же, говорю тебе, — настойчивее велел Ставро. — уйдешь, как я сказал, и будешь целая. Иди!

— Не уходи, Марта, — неожиданно пробормотал Тревор. Но судя по всему, ничуть не испугался. — Если ты останешься, что он может тебе сделать? Ни черта.

— Мисс! — закричал Ставро, по-прежнему не спуская с Т вора глаз. Уходи сейчас же, слышишь меня? Я не хочу зла, если ты не заставишь меня…

— Не слушай его, — рассмеялся Тревор. — Стой, где стоишь Марта. Ты в безопасности. Мы оба в безопасности. Ни разу жизни у него не хватило духу в кого-нибудь выстрелить. Он киприот! Киприоты — отребье Европы, разве ты не знаешь?

— Последний раз тебе говорю, иди! — прохрипел Ставро, удерживая бешено трясущийся в руках револьвер. Ни на секунду он не оставлял взглядом Тревора. — Последний раз тебе говорю!

— Нет, этот крысенок — не убийца, — измывался Тревор. Он всего лишь вор, грязный воришка.

— Убирайся, женщина! — Это был уже визг. — Прочь! Перепуганная Марта, быстро переводя глаза от одного к другому, смотрела на Тревора в тот момент, когда голос Ставро словно срезало ножом, и он издал не вздох, не крик, но что-то среднее, будто лопнул туго натянутый канат, — звук негромкий, но бесконечно глубокий, смертный. Все случилось мгновенно. Когда взгляд Марты переметнулся к нему, он уже валился вперед. Она успела заметить посиневшее, искаженное лицо. И вот он рухнул ничком и замер, ноги вместе, а руки вразброс, лица не видно под скудными серыми, свалявшимися волосами. Падая, он не выронил револьвера, и тот остался лежать в разомкнутой ладони.

Марта и Тревор долго, оцепенело молчали. Он очнулся первым, подошел к Ставро. Марта думала, он встанет на колени, посмотрит, нет ли признаков жизни, возможно, вынет револьвер из ослабевшей руки, но ничего этого он не сделал, а лишь постоял над телом, брезгливо на него глядя.