Случайный свидетель

Схватив его за рубашку, я снова качаю головой. — Со мной ничего не случится. Слушай, а что, если мы опередим это? Похоже, сейчас самое худшее — это ожидание: заметит ли он меня или нет? Если заметит, конечно, нам, скорее всего, конец, так почему бы нам не исключить эту возможность? А что, если мы направим ее ему? А что, если мы перестанем ждать?

— Нет, — говорит Винс, глядя на меня так, будто я только что предложила вызвать дьявола, чтобы он предложил ему чашку чая. — Нет, Миа. Поверь мне… Это не вариант.

— Но почему? Разве это не более подозрительно, если мы попытаемся это скрыть? Разве честность не лучшая политика? Я хочу быть с тобой и не собираюсь говорить . Я бы навредила себе так же, как и ты в этот момент, и если бы мы просто объяснили ему это…

— Он не поверит, Миа.

— Почему все продолжают это говорить? — спрашиваю я, топая ногой от разочарования.

— Потому что мы его знаем . А ты не знаешь. Ты не сможешь это исправить, Миа. Матео не верит в преданность, он не доверяет людям — он не доверяет людям, с которыми связан , он уж точно не станет доверять какой-то случайной девчонке из старшей школы!

Мне неприятно, когда меня так пренебрежительно называют, но я не беспокоюсь об этом. — Но мы должны попытаться!

— Нет, недолжны, — говорит он, побежденный. — Нет никаких попыток. Нет никаких вторых шансов. Я обращусь к нему, скажу, что ты была свидетелем, и все. Этого не вернуть.

— Но, может быть, он удивит тебя. Может быть, он…

— Он бы этого не сделал.

Разочарованная его упрямством, я заявляю: Ты не можете знать, что он сделает.

Он качает головой. — Я знаю шансы, и не буду рисковать. Я не буду рисковать твоей жизнью.

Я качаю головой, отказываясь это принять. — Этого не может быть… Это несправедливо.

Он вздыхает, обхватывает меня рукой и притягивает к себе. Я обхватываю его обеими руками, прижимаясь к нему, словно могу изменить его решение одной лишь силой. — Мне так жаль, Миа, — шепчет он, целуя меня в лоб.

Я не хочу, чтобы он сожалел. Я хочу, чтобы он был храбрее. Никто не хочет мне верить, но я просто не могу представить, чтобы кто-то был таким непреклонным, таким неразумным. А что, если он ошибается в том, как отреагирует его кузен? А что, если это будет нормально?

Столько мыслей кружится в моей голове, сшитых вместе грустью. Казалось, что всего минуту назад я была в его объятиях в своей постели, моя кожа прижималась к его, наши тела переплетались. Я знала, что это, вероятно, не продлится вечно, но думала, что это продлится дольше.

Винс отстраняется, но это занимает несколько минут. Выражение его лица ранит мое сердце и бесит ту часть меня, которая хочет продолжать бороться, уверенная, что это бой, в котором мы можем победить. Мы никогда не узнаем, сработало бы это или нет, потому что он чертовски боится.

— Так вот оно что? — спрашиваю я, обхватив себя руками. — Я больше тебя не увижу?

— Мы встретимся в коридорах, — говорит он, грустно пытаясь улыбнуться.

Уныние охватывает меня, и я качаю головой. — Я не хочу этого.

Он кивает. — Я знаю. После короткой паузы, за которой, надеюсь, последует проблеск сомнения, с чем я могу справиться, он наклоняется и касается моих губ своими в мягком целомудренном поцелуе. Иронично, учитывая, что я бросила ему свою девственность пару ночей назад.

— Прощай, Миа.

Я не двигаюсь, пока он идет к своей машине, все еще цепляясь за слабую надежду, что он передумает. Жду, каждую секунду, что его шаги замедлятся, что он остановится. Я жду, что он оглянется на меня через плечо, поймет, что сделает все, чтобы удержать меня, и вернется. Сначала медленно, потом он побежит трусцой. Я встречу его на полпути, и он обнимет меня, притянув к себе. Он заверит меня, что мы разберемся с этим, но он не готов отказаться от меня, пока нет.

Но этого не происходит. Все становится тяжелее, когда он открывает дверцу машины и садится в нее, и последние мои надежды рушатся, когда он заводит двигатель и уезжает, оставляя меня стоять посреди какого-то тротуара, совсем одну.

Глава одиннадцатая

Теперь, когда все кончено, я знаю, что мне пора домой. Заползти в кровать, послушать грустные песни и провести остаток дня, оплакивая отношения, которые у нас так и не сложились.

Вместо этого я иду в пекарню.

Франческа начинает улыбаться, услышав звон дверного колокольчика, но ее радость угасает, когда она замечает меня — вероятно, потому, что по выражению моего лица ясно, что я плакала всю дорогу сюда.

— Миа, — говорит она таким запинающимся тоном, словно не знает, что сказать.

— Зачем тебе это было нужно? — спрашиваю я, полагая, что она может сообразить, о чем я говорю. — Если ты не хотела рисковать, тебе не нужно было меня нанимать.

Франческа вздыхает, оглядываясь через плечо, но вокруг никого нет. — Я не хотела причинить тебе боль, Миа. Я просто… Я знаю своего брата, и хотела посмотреть, нет ли каких-нибудь скелетов в твоем шкафу, чего-нибудь, с чем он мог бы не согласиться. Я не ожидала что-то найти.