Слуга Божий

— Потому что он у тебя был, Лонна. Может, позавчера, может, три дня назад. Разве что вчера навряд ли, верно?

Молчала.

— Спрашивал о месте, где можно было бы безопасно развлечься. Переждать месяц, может, два или три… в компании нескольких милых дам, разве нет? — Разумеется, я блефовал, но Бульсани действительно мог так поступить.

Все еще молчала.

— Лонна?

— Нет, Мордимер, — ответила. — Ошибаешься. Правда. Бульсани выехал из города, и я не знаю куда. Но…

— Но?

— Сто дукатов, — сказала она, — и узнаешь всё, что знаю я.

— Сдурела? — Я рассмеялся. — Мой задаток не настолько велик.

— Ну, нет — так нет.

Я задумался. Лонна не стала бы обманывать меня столь примитивно. Что-то должна была знать.

— Слушай, дорогая, быть может, как-то поделим прибыль?

— Нет.

И я уже знал всё. Ответила так быстро и твердо, что понял — Лонна знает: прибыли не будет. А если не будет прибыли, значит, уважаемый прелат потратил все деньги. Четыре с половиной тысячи дукатов были целой кучей деньжищ. Не так уж просто просадить их с девками, зато легко проиграть. Но Бульсани играл осторожно (пусть даже, вопреки осторожности, неудачно), и было невероятно, чтобы за два дня спустил такую сумму. Следовательно, он что-то купил. А что можно купить у Лонны?

— Сколько девочек он заказал? — спросил я.

Лонна поглядела на меня со страхом:

— Ты — дьявол, Мордимер. Но даже ты не узнаешь, куда он приказал их доставить.

— Вопрос мотивации. Но, конечно, я предпочел бы услышать это от тебя.

— Мордимер, — произнесла она каким-то жалобным тоном, — не лезь во все это и не втягивай меня.

Лонна была напугана. Мир явно переворачивался с ног на голову, и мне это абсолютно не нравилось. Особенно если учесть, что куда-то задевались Курнос с близнецами — а уж к ним, несмотря на все их недостатки, я был привязан.

— Моя дорогая! — Я приблизился к ней и приобнял, и в этих объятиях было столько же нежности, сколько и силы. — Когда я стою по одну сторону баррикады, а некто — по другую, можно принять только одно правильное решение. Ты ведь догадываешься какое именно?

Она попыталась освободиться, но с таким же успехом могла бороться с деревом.

— Лонна, ты должна мне сказать.

— А если нет? — выдохнула мне в ухо. — Что ты мне сделаешь, Мордимер?

Я отпустил ее и уселся в кресло. Сжала зубы, и я заметил: из последних сил сдерживается, чтобы не послать меня к дьяволу. Но мы еще не закончили разговор, и она это знала.

— И какую же сказочку ты хотела рассказать мне за сто дукатов?

Молчала и смотрела так, словно хотела меня убить. Но так смотрели на меня слишком многие — к чему обращать на это внимание? Особенно если учесть, что позже мне приходилось их убивать.

— Куда он приказал их доставить, Лонна? Послушай: может, я и не большая шишка в этом городе, но отравить тебе жизнь могу. Поверь, действительно в силах это сделать. Ничего особенного, но гости станут обходить твой дом стороной. А без гостей и без денег станешь никем. А может, шепну словечко-другое епископу. Полагаешь, несколько налетов епископской стражи увеличат твою популярность?

Лонна раздумывала над тем, что я говорил, — и я видел: нужно дать ей чуть больше времени. Прикидывала, хватит ли ее связей, чтобы пренебречь мною. Только, понимаете ли, мои милые, рассудительные люди крайне редко позволяют себе пренебрегать инквизитором. Даже если сей инквизитор — лишь бедный Маддердин, ваш покорный и нижайший слуга. Никогда неизвестно, что случится завтра, как неизвестно, не постучатся ли однажды вечером в твою дверь приятели в черных плащах. А тогда лучше, чтоб были к тебе добры. Такую оказию редко кому удавалось пережить, но ведь можно хотя бы достойно умереть. Если смерть вообще бывает достойной.

Поэтому она спокойненько себе размышляла, а я неспешно попивал винцо. Наконец решилась:

— Купил шестерых девочек, но это был специальный заказ.

— Девиц? — Я даже не спрашивал, а почти утверждал.

— Откуда знаешь? — широко распахнула глаза.

— И что с ними сделал? — Мне даже не хотелось ей отвечать.

— Приказал погрузить на барку, что плыла на север, — ответила через минуту. — Знаю, поскольку Гловач провожал их в порт.

— Позови его, — приказал я.

— Мордимер, прошу, не втягивай меня во всё это, — почти простонала она — и была прекрасна в этой беспомощности. Конечно же если бы я поддался на такие простые уловки. Но по крайней мере, была настолько перепугана, что решилась их применить. А это о чем-то да говорило.

— Гловач там что-то увидел, верно, Лонна? Что-то, что тебе крепко не понравилось. Позволишь мне догадаться или все же позовем Гловача?

Я неторопливо долил себе винца, поскольку оно и вправду было вкусным. Достаточно терпкое и освежающее, не оставляло на языке того холодного, металлического привкуса, который свидетельствует о плохой бочке или о том, что сусло меньше положенного простояло на солнце.