Слуга Божий

Триста дукатов, — подумал я, — из них мне останется сто пятьдесят. Вроде, временами бывало и в десять раз больше, но сейчас это было состоянием. Хватило бы на поиски еретика. Я мысленно чертыхнулся, ибо мало того, что приходится работать задарма, так ещё должен заработать на эту работёнку. Какой же мерзавец этот епископ.

— Может, — вздохнул я, а Корфис даже хотел хлопнуть меня по спине, но в последний момент сдержался. Он знал, что я не переношу подобного рода нежности.

— Дам тебе сто дукатов, — он снова склонился к моему уху. — Хватит, чтобы начать, а?

Ну что ж, кабацкое дело процветает в Хез-хезроне, коль скоро у корчмаря в заначке есть сто дукатов. А если давал сто, наверняка у него было и раз в пять больше.

— А если проиграю? — спросил я.

— То будешь должен, — засмеялся он, — но ты не проиграешь, Мордимер.

Это точно, — подумал я, — только ты не знаешь, что мне нельзя играть. И если об этом узнает мой Ангел-Хранитель, то на долгие месяцы окажусь в дерьме. Или, что хуже, он может разделаться со мной во время игры. Разве что сочтёт, что я играю из благородных побуждений. Но неисповедимы пути помыслов Ангелов.

— Сейчас-то он спит, — сказал Корфис. — Играл всю ночь у Лонны и вернулся лишь под утро.

— Неплохо, — сказал я, потому что у Лонны велась большая игра. — Пройдусь туда. Дай пару дукатов.

Корфис вздохнул и выгреб из-за пазухи один дукат, обрезанный по краям, и три пятигрошика.

— Добавлю к твоему счёту, — пробурчал он.

Я даже не протянул руки, только глянул на него красноречиво.

— Корфис, в меня надо вложить, — хмыкнул я.

— Вложить, — повторил он чётко по слогам. — Каждый раз, как слышу это слово, понимаю, что кто-то хочет содрать с меня шкуру, — добавил он, но вынул ещё один дукат. Ещё более обрезанный по краям, чем первый, хотя это, как раз, могло показаться уже невозможным.

***

Дом мадам Лонны был массивным, двухэтажным зданием, огороженным стеной, за которой бесновались специально обученные собаки. Впрочем, говорили, что это не собаки, а помесь шакала и волка, и что у них были ядовитые зубы. Но подозреваю, что такие байки распускала сама Лонна, дабы ещё больше отпугнуть непрошеных гостей. Лонна управляла борделем неплохого уровня с изысканными питейной[133] и кухней. Помимо этого, у неё играли в карты и кости. Играли по-крупному и в хорошей компании, и нередко там можно было наткнуться на богатых дворянчиков с предместий Хез-хезрона (зачем приезжали в город, оставляя свои поместья, одному Богу известно), горожан, тех, что познатнее, и цеховых мастеров. А, впрочем, каждый, кто имел тугой кошель и более-менее выглядел, встречал там радушный приём.

Я постучал колотушкой. Несколько раз, ибо время было неурочным, и мне пришлось минуту подождать, пока кто-то не подошёл к двери. Щёлкнул открывающийся глазок.

— Господин Маддердин, — я услышал голос из-за дверей и узнал Гритту, который исполнял у Лонны роль привратника, вышибалы и вообще мальчика на побегушках. Гритта был кряжистым мужчиной с лицом деревенского дурачка. Тем, кого обманула эта наружность, обычно уже не представлялся случай совершать новые ошибки.

— Никак не скрыть, — ответил я. — Лонна есть? Гритта колебался какое-то время, прежде чем ответить.

— Есть, — наконец произнёс он, открывая двери. Прикрикнул на собак. — Странная пора для визитов, господин Маддердин.

— Странная, — согласился я и дал ему дукат. От широкой натуры.

Гритта провёл меня в салон и поставил на столик бутылку сухого вина и бокал.

— Все ещё спят, господин Маддердин, — пояснил он. — Надо будет немного подождать.

— О чём речь, — сказал я и вытянулся в кресле.

Я привык засыпать в любое время и в любых условиях. В конце концов, никогда не знаешь, когда ещё человеку выпадет случай. Лонна вошла в комнату, и я тотчас проснулся.

— Всегда начеку, — сказала она, видя, что я открыл глаза. — Давно не виделись, Мордимер. Пришёл отдать долг?

— А сколько я тебе должен?

— Двадцать дукатов, — сказала она и её глаза потемнели. — Значит ли это, что ты их не принёс?

— Ты всегда о деньгах, — вздохнул я. — Я даже не успел тебе сказать, как прекрасно выглядишь.

— Оставь, — она пожала плечами. — Чего хочешь?

— Как обычно. Сведений.

— Обычно ты здесь хочешь кое-чего другого, — возразила она. — Каких сведений?

— Некто играл вчера у тебя. Какой-то заезжий шулер. Выиграл?

— Разве я слежу за каждым, кто тут играет? — спросила она раздражённо. — Вчера было много народа.

— Лонна, — я встал и потянулся аж до хруста в суставах, налил себе вина, — ты принимаешь меня за идиота?

— Выиграл, — сказала она, — очень много.

— А именно?

— Четыреста, может даже пятьсот. Но он не жульничал, Мордимер. Я приказала его проверить.

— Есть разные способы жульничества, — возразил я.

— Вот именно. Может, вернёмся к моему давнему предложению?

— Нет, — рассмеялся я.