Слуга государев

Маркиза тихонько переводила французу слова Воронова, и тот, услышав о курьере, обратился к нему через маркиза:

— Если бы вы смогли отправить мои письма вместе с вашими, я был бы вам весьма признателен.

Фон Шомберг перевел Григорию просьбу француза, и тот согласно кивнул:

— Отчего ж не передать, пошлем наилучшим образом! (Этого в фильме пока нет, и насчет писем, хотел ли Шарль передать их незнакомому офицеру) Мужчины поприветствовали друг друга глиняными кружками и выпили. Вскоре компания окончательно разделилась. Шарль увлеченно болтал с Гретхен, а маркиз коверкал русский язык с Вороновым, на удивление быстро сойдясь с ним на игре в кости.

— А людишки-то в этих краях, доложу я вам. Эх, не то, что раньше! Как швед пришел с войной-то, тут и подняла голову шляхта! По всему видать, не по нраву им Петр Алексеевич пришелся! — ловко играя в кости, рассказывал Григорий.

— Вы исфолиль видеть государь? — маркиз поднес лорнет к лицу.

— Изволил, изволил! — пропел Григорий, прибирая серебряные монеты, только что выигранные у Шомберга. Потом, отхлебнув из кружки, он оглядел дорожный письменный прибор француза и вполголоса спросил маркиза:

— А что за птица этот господин?

— Француз, ехать ко твору царь Питер.

— Ко двору?.. Царь-то выступил к Полтаве с войском! Какой уж там двор?! Странно это все, — пожал плечами Григорий. — Ну, да ладно, ставим двойную!

К их столу подошел хозяин:

— Цо естше кцеш? Панна может спать![10]

Усталая Гретхен переглянулась с братом и он, подав ей руку и пожелав всем доброй ночи, повел ее наверх.

Горничная поспешила за госпожой.

Григорий, подумав с минуту, подозвал двух солдат и распорядился:

— Проводить до лагеря, я нагоню вас позже.

Потом поставил свою кружку на стол и обратился к Шарлю:

— Ну, бывай француз, мне еще на заставу надо ехать. Надев шляпу и накинув на плечи плащ, он решительно направился к выходу. Вскоре уже порядком уставшему Шарлю доложили, что его комната готова, и он охотно удалился наверх.

Глава двенадцатая

Поднявшись на второй этаж, Гретхен и ее горничная оказались в полутемном коридоре, по обе стороны которого располагались комнаты для гостей. Дверь одной из них отворилась, и появилась молодая темноволосая девушка, подававшая им ужин. Хозяин называл ее Анкой. Она молча проводила Гретхен и ее прислугу до приготовленной спальни, поставила свечу на стол и удалилась. Комната была обставлена весьма убого, билье казалось влажным, свеча коптила, но не это смутило женщин. Гораздо больше их расстроило то обстоятельство, что на двери отсутствовала щеколда. Сделав несколько безуспешных попыток, они поняли, что не смогут не то, чтобы запереть, но даже закрыть ее до конца.

Когда Шарль в сопровождении хозяина поднялся на второй этаж, Гретхен готовилась ко сну, и горничная помогала ей расшнуровывать корсет. Проходя мимо приоткрытой двери, шевалье не смог удержаться и остановился, залюбовавшись точеной фигурой немки. Хозяин открыл комнату, предназначавшуюся для Шарля и оглянулся. Застигнутый врасплох, Шарль поспешил отвести глаза и подошел к своей спальне.

Заселив постояльцев, хозяин спустился вниз. Из темной части коридора вышел одноглазый поляк — давешний игрок в кости. В его руках поблескивала металлом целая груда тяжелых предметов. Хозяин тряпкой прикрыл таинственный груз и зашептал:

— Зауядай вшистко и вэшлии иэдно окиего, тшеба затшиматчь кареце![11]

Затем оба вышли через заднюю дверь.

Устраиваясь на ночлег, де Брезе обнаружил, что его дверь, как и дверь маркизы, не закрывается. Он хлопнул сильнее. Упрямое дерево все же поддалось, и дверь с грохотом захлопнулась, отделив француза от призрачной темноты коридора. Шарль проверил тубус, в котором хранилось письмо Людовика к Петру, и повесил его на шею. Затем для надежности придвинул к двери кровать и зарядил пистолеты. Сдернув перину на пол, он, не раздеваясь, лег в углу комнаты.

Но заснуть ему было не суждено — комары тут же набросились на него. Не знающие пощады насекомые противно пищали, то удаляясь, то снова заходя на атаку. Шарль нещадно хлестал себя по лицу, но мучения продолжались.

Неожиданно в коридоре послышались шаги. Шарль подошел к двери и нагнулся, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в замочную скважину. Он увидел покачивающуюся фигуру фон Шомберга. Тот был не один — его поддерживала темноволосая служанка- полячка. Пошатываясь, маркиз остановился у двери напротив.

Девица затолкала пристававшего к ней немца в комнату, и вскоре вышла, прикрыв дверь.

Оставшись один на один с комарами, Шарль проверил свои баррикады и снова лег, с головой закутавшись в одеяло.