Слуга государев

Воронов резко повернулся и вошел в дом. Когда он показался на пороге, хозяин не сразу признал в нем давешнего русского офицера. Тяжело дыша, Григорий подошел к столу, опустился на лавку, достал пистолет, и, смахнув, пустую кружку, положил его перед собой. Поляк оторопело стоял перед ним, ожидая самого худшего.

— У меня столько вопросов накопилось к тебе, дядя! — недобро ухмыльнулся Григорий. — Ответишь — будешь жить!

Внезапно с лестницы антресолей кто-то ловко прыгнул на стол и сильным ударом свалил Воронова на пол. Григорий не поверил своим глазам: над ним опять возвышался все тот же человек в плаще с капюшоном.

Гришка выхватил разряженный пистолет и запустил его в голову незнакомца.

Противник Григория оказался умелым фехтовальщиком. Он отбил пистолет шпагой и кинулся на сержанта. Воронов еле успел увернуться от точного выпада. Их шпаги встретились. Незнакомец пытался размашистыми ударами старался загнать Гришку в угол. Воронову пришлось отступить назад. «В Венгрии что ли учился, гаденыш?!» — чертыхнулся он про себя. Уж больно ловко наносил противник удары, сила которых была хоть и не велика — это тебе не с локтя рубить — но парировать Гришке их приходилось почти наугад. Еле заметным движением кисти этот дьявол в капюшоне весьма ловко орудовал клинком. К тому двигался с кошачьей ловкостью, и, несмотря на поджарую фигуру, обладал не дюжей силой. Хозяин, тем временем, кинулся прочь в освободившийся проход, и избежал обещанного возмездия. Тем временем противник Воронова выхватил из жаровни горящее полено и стал орудовать им одновременно со шпагой. После одного из ударов он почти ослепил Гришку, да так, что когда тот, отмахиваясь налево и направо вслепую, наконец, протер глаза, в таверне уже никого не было. Конское ржание и топот копыт указало на то, что владелец черного плаща скрылся прочь со двора, вслед за хозяином.

И лишь на полу лежала обугленная головешка.

«Чертовщина какая-то!» — Григорий с досадой стукнул кулаком об пол.

Глава пятнадцатая

Карета въехала на длинный мост через болотистую речушку, и вдруг, внезапно с грохотом перекосилась. Колесо попало в трещину бревен моста.

— Что случилось? — Гретхен, испуганно смотрела на молодых людей.

Де Брезе выглянул в окно и увидел, как кучер, спрыгнув на землю, пытается вытащить колесо, застрявшее в проломе гнилых досок моста. Солдаты, сопровождавшие карету, спешились и помогали ему. Наконец, им удалось справиться с нелегкой задачей.

Но едва карета продвинулась чуть вперед, раздались выстрелы, и двое солдат замертво рухнули в воду. Стреляли с берега. Оттуда же послушался громкий свист и улюлюканье. Дикий страх обуял толстого слугу- баварца. С замиранием сердца он оглянулся и признал в нападавших вчерашних поляков из трактира. Немец бросился к карете, но выстрел сразил его наповал.

— Это засада! — воскликнул Шарль, достав пистолет и вынув шпагу из ножен. Они не решались выйти из кареты прислушиваясь к звукам из вне.

Горничная, спрыгнув с мостика, опрометью бросилась бежать по ручью, но поскользнулась и упала. Подняв голову, девушка увидела клинок занесенный над своей головой. До сидевших в карете молодых людей донесся ее крик.

Маркиз тоже вытащил пистолеты из дорожной шкатулки. Тревожно взглянув на побледневшую сестру, по щекам которой катились слезы. Внезапно дверца кареты с треском распахнулась, и в проеме возникло наглое лицо шляхтича.

— Пшиехали хлопчики! Выходьте!

Де Брезе не раздумываясь ему пустил пулю в лоб и быстро закрыл дверцу.

Загрохотали выстрелы, мелкие осколки оконного стекла рассыпались по полу кареты и спугнули лошадей. Те понесли, вынося карету на другую сторону моста. Грохнул очередной выстрел. Пуля попала Гретхен в грудь. Она охнула и упала на руки брату. Стомак ее платья стал багровым от крови. Шомберг с ужасом смотрел на сестру. Еще не веря в ее смерть, он старался привести ее в чувство. Неуправляемая карета вильнула в сторону перил моста и задела их. От удара оборвалась подпруга, и карету кинуло в бок. Она вылетев с моста, рухнула в воду. Ручей был мелкий. Поляки обступили карету со всех сторон. Открыв дверцу первый из шляхтичей получил удар шпагой в шею, и, застонав скатился под ноги товарищей. Фон Шомберг, обезумевший от смерти сестры, выскочил из кареты, держа в одной руке пистолет, в другой — шпагу. Де Брезе выбрался за ним.