Слуга государев

Скрестив шпагу с саблей татарина, первым подоспевшим к карете, немец парировал его удар и нанес ему легкий укол в грудь, заставив попятиться. Сзади раздалось гиканье. Молниеносно обернувшись, маркиз выстрелил в поляка, который несся на него с копьем наперевес, но, тут же был сбит с ног другим всадником. Де Брезе был не в силах ему помочь. Он лишь увидел, как татарин, оправившись от ранения, целится в грудь немца из короткой фузеи. Раздался выстрел, и Шомберг упал. Затем разбойники повернулся к Шарлю. Они окружали его, обступая с трех сторон. Все вместе они наверняка его одолеют. Медлить было нельзя. Воспользовавшись тем, что расстояние до татарина было небольшим, де Брезе двумя прыжками сократил его. Увернулся от сабли татарина, он нанес ему два режущих удара. Первый — по ноге, второй — в горло. Татарин схватился за шею и упал в ручей. Шарль увидел, как конный шляхтич, сбивший с ног немца, описал полукруг и уже возвращался к нему. Другой поляк, вооруженный алебардой, поджидал своего товарища и не торопился нападать. Чтобы не оказаться между двумя противниками, де Брезе снова бросился на ближайшего поляка. Внезапность решила бы дело, но ему не повезло. Парируя клинком удар алебардой, Шарль потерял шпагу, которая переломилась. Противник, ухмыляясь, подходил к Шарлю, занося оружие для решающего удара. Конный шляхтич замедлил шаг, понимая, что теперь французу никуда не деться.

Глава шестнадцатая

Де Брезе отбросив бесполезный обломок шпаги, почувствовал спиной холодные опоры. Глянув вверх, он увидел приклад фузеи погибшего русского солдата в начале нападения. Только она была заряжена! Проверять времени не было. Схватив ее, он взвел курок и выстрелил в ближайшего противника. Грохнул выстрел. Когда дым рассеялся, Шарль убедился, что грабитель с алебардой упал. Жалобно заржала лошадь. Шарль увидел, как оставшийся в живых шляхтич, ударил ее шпорами и двинулся на него с копьем на перевес. Отступать было некуда, разве что спрятаться за опору моста. Вдруг раздался выстрел. Поляк выронил копье и рухнул навзничь. Де Брезе поискал глазами спасителя и увидел Григория, сжимавшего пистолет. В изнеможении француз опустился на колени. В голове у него все перемешалось: нападение, шляхтичи, Гретхен, Шомберг, этот русский, неизвестно откуда появившийся…

Придя в себя, Шарль медленно поднялся и, пошатываясь, побрел к перевернутой карете. На дне ее лежала мертвая Гретхен. Де Брезе провел рукой по щеке девушке и осторожно закрыл ей глаза. Потом он собрал тубусы и вылез из кареты.

— Вот ведь нелегкая принесла их на погибель сюда! — сказал Григорий, сочувственно покачав головой заглядывая в карету.

Француз молчал. Он не понимал языка. Он вообще не понимал происходящего, бессмысленности стольких смертей. Русский офицер, хотя и спас ему жизнь, был ему неприятен. Мертвая Гретхен, по которой ползали мухи, все еще стояла перед глазами. Шарль отошел к дереву. Его стошнило. Оправившись, он сказал:

— C’est horrible! Il faut les enterrer![12]

Странно, но русский понимающе кивнул:

— Да, к мертвякам привыкнуть надо, этого добра-то я насмотрелся досыта.

Когда могилы поднялись небольшими холмиками над землей, Григорий воткнул в них перевязанные в виде крестов сучья, и присев, задумался, стараясь воедино связать все события последних дней. Он больше не сомневался в том, что главным звеном всей цепи загадочных происшествий был черный всадник.

Неожиданно невдалеке с дерева вспорхнула птица. Воронов, не меняя позы, скосил глаза в сторону леса — там, среди зарослей, снова маячил черный силуэт. Гришка потянулся, было, к пистолету, на секунду упустив дьявольскую мишень из вида, а когда снова взглянул в сторону всадника, то увидел лишь покачивающиеся кусты.

Он мотнул головой, бормоча себе под нос:

— Н-да… Чуется мне неладное здесь что-то… Как медом намазали нашего французика!

Воронов посмотрел на Шарля, продолжая бормотать:

— И вьется вокруг него эта черная мушка. Так мы ж тебя на живца-то и возьмем!

Приняв единственно верное, как ему казалось, решение, он в полный голос обратился к французу, поясняя свои слова жестами:

— Эх! Дело у меня важное… Да тебя, мил человек, оставлять в этих-то краях одного негоже, сгинешь! Слышь, француз,

— Гришка обернулся к Шарлю: пропадешь ты один, вместе поедем!

Шарль, ободренный поддержкой русского, одним махом вскочил на лошадь. Григорий усмехнулся в пшеничные усы этакой поспешности, но про себя отметил ловкость, с которой Де Брезе, несмотря на перевязанные шею и руку, управлялся с ретивым животным. Едва новоиспеченные компаньоны скрылись из виду, как на мост въехал всадник в черном плаще. Осмотрев карету, словно убедившись, что все кончено — он поехал вслед за путниками.

Уже несколько часов француз и русский ехали молча, думая каждый о своем. Неожиданно Григорий остановился на развилке и заговорил:

— Эх, в деревню бы заехать. Слушай, француз! Как там тебя? Меня Гришкой зовут. А тебя?