Слуга отречения

– Ай, да всё будет, – Кейр беспечно махнул рукой. – Мы же с тобой в конце концов не люди, бро… – Его поднятые к усеянному каменными сосульками потолку глаза сделались мечтательными.

Тим часто видел у Кейра в последнее время такой взгляд. Что-то в его поведении появилось неопределимо новое. Разговаривая со старшими тули-па, в присутствии которых сам Тим всё ещё невольно жался и на всякий случай обычно вообще остерегался лишний раз открывать рот, Кейр пытался говорить уверенно и коротко, так, чтобы в этом не чувствовалось ни робости, ни заискивания. Он часто пропадал куда-то и возвращался потом, покрытый кровавыми отметинами, ожогами, с переломанными пальцами и изрезанными в мясо руками, сплёвывал кровь в ладони, но на обеспокоенный взгляд Тима неизменно отмахивался с деланным безразличием, стараясь не морщиться от боли: всё глупости, бро, что мне эти царапины. Иногда надолго исчезал из Цитадели и появлялся назад неизменно взвинченный, серьёзный и одновременно с этим деловитовесёлый…

Над головой с шуршанием и электрическим потрескиванием пронеслась стайка полупрозрачных тёмно-красных червеобразных теней, похожих на тонкие шёлковые ленты; одна за другой тени без единого всплеска ушли в серебряную воду, и через пару мгновений та забурлила и запузырилась, закручиваясь крошечными розовыми водоворотиками.

Тим отвёл взгляд от каменных деревьев, усыпанных белыми, будто снежинки, звёздочками соляных кристаллов, и сделал ещё одну попытку. Из растопыренной пятерни волной повалил горький ржавый дым; Тим зашипел сквозь зубы от боли в обожжённой ладони и судорожно затряс рукой.

– Юные воины… – тягучий голос Сегуна, бесстрастный и чуть глуховатый, прозвучал, как обычно, словно сразу внутри его головы.

Правители неторопливо приближались к ним, всё ещё окутанные лиловой мёртвенно-бледной мглой пульсирующего марева, которое стекало из розоватой светящейся ниши в высоте и медленно вилось под их ногами, обнимало ступни, постепенно становясь всё прозрачнее. Следом за Правителями спускались по стёртым пологим ступеням Тео и Вильф.

От Владетеля всегда уходили пешком – и наверх поднимались тоже пешком, хотя вполне могли бы, наверное, просто взлететь или использовать стяжку. Тим не знал, было ли это особенным ритуалом, или таким проявлением уважения, или для тули-па физически невозможно было поступить иначе. По совести говоря, у него самого после того единственного раза, когда он в самый первый день побывал в Обители, не возникало абсолютно ни малейшего желания проверять это на себе.

А вот на лице Кейра, который провожал взглядом спускающихся по выщербленным ступеням тули-па, Тим, напротив, явственно различил лёгкую тень зависти пополам с благоговением.

Парни встали и тут же одновременно склонились перед Сегуном и доньей Милис на одно колено; коснувшийся кончиками пальцев пола Тим поймал на себе оценивающе-насмешливый взгляд Вильфа и поспешно спрятал за спину всё ещё дымящуюся ладонь.

– Если я верно чувствую, молодые тули-па ждали нас здесь, чтобы о чём-то рассказать, – Правительница едва заметно улыбнулась Тиму и затем перевела пристальный взгляд тёмно-зелёных глаз на Кейра. – Права ли я?

– Да. Я хотел… – чуть сипло начал тот, поднимаясь, и кашлянул. – В общем, есть один парень, он вышел на меня… через одного из моих ребят…

– Да ну? – Вильф рассмеялся и тряхнул рыжими кудрями, с притворным удивлением качая головой. – Нет, а ведь похоже, что наш малыш и в самом деле приобретает определённую известность, м-м?

– Подожди немножко, тэнгу, – Сегун остановил его взмахом суховатой жилистой руки. Потом испытующе посмотрел на Кейра и слегка наклонил голову. – Продолжай.

– Ну, в общем… Он из этих, которые себя называют, как их… свидетелями мрака.

Тео приподнял бровь и медленно свёл руки за спиной, глядя на Кейра в упор:

– М-м-м… неужто снова нашёлся желающий принести тебе присягу?

Парень выдержал пронзительный взгляд прищуренных светло-серых глаз, непроизвольно потирая ладонью правое запястье. Потом он улыбнулся Тео, не отводя глаз:

– Боюсь, в этот раз я тебя разочарую… Этот мне сразу дал понять, что я для него – слишком мелкая сошка. Но зато он утверждает, что мечтает служить… как он выразился… «моим хозяевам».

– Во-от оно даже как, – протянул Сегун, и его едва различимое второе лицо-маска растянуло клыкастую пасть в коротком хищном оскале. Они переглянулись с доньей Милис.

– Хм… Люблю энтузиастов, а ты, Вильф? – раздумчиво спросил Тео, присаживаясь на широкий, покрытый щетиной блеклого мха скальный уступ и сцепляя пальцы на колене.

– С энтузиастами иногда бывает очень забавно работать, – с готовностью подтвердил тот, улыбаясь. – Сколько ему лет, этому твоему… свидетелю, малыш?

– Думаю… Наверное, около сорока, – Кейр пожал плечами.

– Уже не ребёнок… – негромко заметил Сегун. – Далеко не ребёнок.

– Что ж, может быть, такая самоотверженная инициатива и впрямь заслуживает определённого внимания? – Тео поднял взгляд на Правителей.