Слуга отречения

Руки у этого странного существа оканчивались широкими, как лопаты, ладонями со сросшимися пальцами; из искривлённой приоткрытой пасти тянулась вниз струйка серой дымящейся слюны. Глаз на бесформенной, будто во множество раз увеличенный комок смятой бумаги, голове, покрытой редкими белыми волосами, не было вовсе – вернее, вместо глаз можно было разглядеть только две крошечные блестящие точки, абсолютно неживые и похожие на капельки мутного застывшего стекла. На голове неотчётливо виднелись тусклые, распространяющие вокруг себя мерклый пульсирующий свет ветвистые рога.

Чудовище раскинуло в стороны руки – и тут Навид заметил, как стеклянистые капли на уродливой башке внезапно приходят в движение, мутнеют, темнеют и устремляются прямо на него.

И в следующий момент ОНО выставило перед собой внезапно заострившиеся рога и бросилось вперёд.

Уже вскидывая к груди скрещенные кулаки, Навид додумывал одну-единственную короткую мысль: люди. Нужно отогнать ЭТО подальше от дороги, чем бы оно ни являлось.

Навид взмыл в воздух, угрожающе распахивая чёрный, как у кобры, капюшон, и уворачиваясь от проехавшимся по покрытым тонкими чёрными пластинами плечам корявых лап, похожих на искривлённые древесные ветви, и тут же резко сжал и вновь разжал ладони, выпуская когти из мощных полумедвежьих пальцев. Тварь завизжала и отпрянула, окутанная облаком искристого зелёного дыма, но почти сразу же метнулась вверх, оставляя облако далеко позади себя. Она казалась совершенно нечувствительной к боли и явно не продумывала свои действия дальше, чем на один шаг вперёд, – Навид ощущал противостоящий ему разум не человеческим, а звериным, совершенно инстинктивным. В нём совершенно не чувствовалось воли тули-па, даже самого низшего – лишь дикая, неуправляемая, чудовищно агрессивная сила, от которой воздух вокруг сжимался и колол кожу невидимыми электрическими разрядами.

Навид тоже рванул в высоту, вытягивая скрещенные ладони над головой; под тяжёлыми лапами поплыли пышные, похожие на крошечные облачка пятна зелени и мелькнули мелкие, словно на макете, красные крыши нескольких вытянутых строений на краю огромного изумрудного поля. Уродливое существо зависло в воздухе в нескольких метрах от Навида, готовое снова ринуться в атаку.

«Чёрт, да что же ты за тварь…»

За спиной послышалось слабое рокотание, и в лучах вечернего света блеснул круглыми лопастями тяжёлый, будто сундук, грузовой дрон, покрытый почтовыми эмблемами. Монстр тут же нырнул в сторону, сминая одну из лопастей корявыми пальцами, и с противоестественной лёгкостью, словно пластиковую скорлупку, метнул дрон вниз.

Машина, вмиг окутавшаяся клубами густого как молоко белого дыма, полетела к земле, с шипением рассекая воздух и распространяя запах гари, и в то же мгновение Навид увидел изменённым зрением – как в фильмах, когда на экране показывают вдруг изображение крупным планом, – широко открытые глаза женщины в серебристом платке, которая стояла около их автомобиля и неподвижно смотрела в небо, будто заколдованная.

И дрон падал прямо на неё.

«Тара!!»

Внутреннее время сразу же ускорилось в несколько раз. Навиду хотелось крикнуть ей что-то, но он понимал, что та не может видеть его после полного перехода, а значит, не сможет и ничего услышать – и тогда он в рвущем мышцы прыжке тоже скользнул вниз.

Стремительное движение вытянувшейся лапы отбросило мёртвую машину далеко в сторону, на гигантским шёлковым платком раскинувшееся совсем рядом с шоссе бледно-зелёное поле. Окутанный дымным облаком дрон затлел и рухнул прямо в центр поля, грохоча металлическими сочленениями; с шоссе послышались крики.

Уродливая тень упала на Навида сверху, и тот рывком развёл ладони, между которыми материализовалась полупрозрачная, золотисто поблёскивающая хрустальная нить. Нить петлёй обвилась вокруг серого хрящеватого горла монстра, туго затягиваясь, и потащила того прочь от оживлённого шоссе, к заросшему лесом берегу широкого сине-стального, сверкающего как зеркало озера, на краю которого стояла маленькая, кажущаяся игрушечной с этой высоты, белая церквушка с серебристым треугольным куполом.

Длиннолапый монстр взревел… и неожиданно неподвижно замер в воздухе, сжимая нить на своей шее кривыми сросшимися пальцами. Навид вдруг почувствовал, что не может разорвать связь – тускло поблёскивающая леска натянулась и дрожала, будто примёрзнув к его рукам… тянула в себя силы, словно сок, который кто-то высасывает через трубочку…